Книга-вдох, книга – затяжной глоток, книга – на два полета, ровно на два, если в перерыве выпить холодный подслащенный белый чай. Как раз столько, чтобы в глазах плескались два мунных озера.
Предложения четки, сюжет пополняется все большими деталями, словно смотришь на них под разным углом, словно в (тех самых) лунных озерах отражается то одна, то другая сторона событий, пополняя общую картину лунного пейзажа.
В какой-то момент ощущаешь себя мистером Муном, живущем в полном абсурде.
Город становится глазом тайфуна, средоточием распада империи, на пышных обломках коей гротескные цветочки-прихоти эстетствующих становятся абсурдны, безумны, страшны и прекрасны. Что делать в этой ситуации человеку, который пытается выжить среди какофонии?! И он, Мун, отдается на волю волн, открывается и принимает события, включает воду во всех ванных, включает музыку во всех комнатах, заворачивает трупы в ковер, разговаривает с ковбоями и воскресшим Христом, жарит бобы и пишет, пишет: книгу ли мира, биографию ли лорда Малквиста? Кто знает?! Все – тлен, как мокнут и затем сгорают листки записной книжки, как жена, которая с кем угодно, только не с ним, и единственный ее поцелуй «тверд, как зубы», как куча людей и прочих тварей земных (ковбои, воскресший Христос, кучер лорда Малквиста, собака-лев, единственная оставшаяся в городе, полном машин, карета…), которые играют в игры, являясь теми, кем не являются, и царит над всеми – лорд Малквист – единственно верный себе (или своим прихотям, грехам, воображению) персонаж, который стал тем, что придумал – образцом стиля. Именно его жизнеописание – работа Муна,.. бомба тикает в кармане, чтобы прекратить это безумие со всем безумными миром, притягивая одновременно порезы-ранения-царапины. Мун теряет кровь, все больше вживаясь в события. Ему бы хотелось, несмотря на секс с женой лорда Малквиста, хотелось бы, хотелось остановиться, и он падает временами, обескровленный. Ах. как его жаль, до улыбки, до горького смеха, до… он садится в карету – ему бросают уже не бутафорскую бомбу – вдох, еще глоток – чай выпит, луна висит в небе, ровно половина ее, над железными конструкциями аэропорта, но мира мистера Муна больше нет.