В фантастическом романе С. Дилэни «Вавилон-17» рассматривается интереснейшая идея. Супер-язык одной из цивилизаций меняет человека, который изучает его. Ничего не надо — ни хирургического вмешательства в мозг, ни приема таблеток и прочей химии. Просто — пустить в свое сознание чужие лингвистические формы, расширить себя, согласиться на большее и чуждое. Героев романа это делает супер-человеками с великолепной реакцией, высочайшей скоростью мышления и прочими бонусами, вплоть до изменения физиологии с анатомией.
Для нас такого языка еще не нашли. Зато сами себе мы выдумали албанский. Вернее, не выдумали, он существует с тех пор, как появилась письменность. Но воинствующе моден стал именно сейчас.
Вероятно люди пользуются албанским по разным причинам. Для поколения, что успело пожить в эпоху пиетета перед грамотностью, порой излишнего пиетета (в школах нам не говорили, что врожденное отсутствие грамотности не мешает некоторым избранным оставаться талантливейшими), причины совсем не такие, что для следующего поколения.
Знаю по себе, что намеренно написать ЖЫ ШЫ вот так — для меня было своего рода хулиганским кокетством, мол, знаю, как правильно, потому и пишу. Все равно, что матернуться в интеллигентствующей компании, где сноб на снобе…
И, кстати, здесь надо разделять албанский сам по себе, который, вероятно, может быть отнесен лингвистами к устоявшемуся жаргону или фене, где существуют свои правила и тоже можно делать ошибки. И просто манкирование грамотностью, которое у каждого свое. Вот, пишу, как хочу, а ваше дело понять, что именно написано!
Я отношусь к поколению с устоявшимся отношением к грамотности. Грамотность — это хорошо. Грамотность — один из показателей образованности человека.
Те, кто моложе и не успел помучиться в школах на уроках русского языка, заучивая наизусть восеь десятков орфограмм, вероятно, относятся к грамотности совсем по-другому.
Но речь сейчас не о них. А именно о тех, кто знал, умел и сейчас теряет.
А теряют все. Погружение в неграмотную языковую среду неизбежно размывает собственный внутренний запас грамотности, усыпляет внутреннего цензора. И получается грустная ситуация. И рады бы писать грамотно, уже без споров и отстаивания позиций, уже не ходя войнами на инакомысящих и инакопишущих, но — не умеем. Забываем, как.
Я сама с этим столкнулась достаточно давно. Когда забросила эксперименты с письменным словом в комментариях. Надоели они мне. И читать их тоже надоело, но тут уж хозяин-барин, кто как хочет, тот так и пишет. И стала на письме останавливаться на каждом втором слове. Размышляя мучительно, а как вот это пишется? А это? Ведь знала, знала!
А так как ходить войной на инакомыслящих не умею и не хочу, стала думать о противоядии. Индивидуалистка я. Захотела найти лекарство для себя, а кто хочет, пожалуйста, пусть тоже пользуется. Сам.
Чем спасаюсь я. Порталом Грамота.ру и кучей сетевых и бумажных словарей. И, хоть и покажусь в очередной раз занудой, снова скажу — читайте книги. Хорошие, настоящие книги настоящих авторов. Такое чтение вполне балансирует общение в аське и в комментариях с любителями поковеркать русский язык.
А то, знаете ли, если хоть немного поверить Сэмюэлю Дилани, в кого же нам предстоит переродиться???
Мы связаны со словами. Но слов не знаем. — Оболочки их, буквенная джинса и креп — вот наш предел. Так соотнесён краб на морском дне и — высосаный его панцырь. Так связаны птичьи стаи с подушкой, набитой куриным пером.
Если бы человеки могли полно понять слова, рухнул бы мир. Этот вот. Ибо нет правды на Земле. “Но правды нет и выше…” и вот мы берём слова руками в нитяных перчатках, сотканных из вранья, и только через очки, исказившие форму, цвет, свет, наблюдаем предметы речи…
Л. Уморин
Мысль изреченная есть ложь.
Ф.Тютчев
Все слова лгут И это — тоже.
П.Феникс (из письма)
В принципе, нонконформизм это тыкать ножиком.
Но я не от этой земли. Сражаюсь там, где живу.
Или мне и в этом отказано?
Вечером подсчитаю количество знаков в дискуссии. Если оно превысит количество знаков в уморинском Всаднике и гальперинском Бегемоте — обижусь.
И буду долго страдать от жадности. И снова обижаться…
Осторожный такой изгой.
Аккуратный такой камикадзе.
Удобный в обращении, со стрелочками на штанах….
Нонконформизм в действии — для меня — это с милицией драться?
Не слишком ли многого ты требуешь от поэта?
Алекс, вся проблема в том, что ты не являешься нонконформистом, а только изображаешь его. И это очень хорошо видно. И я тебе об этом уже неоднократно говорил.
Не будет тебе снисхождения. Потому что слабым нет снисхождения, только жалость. А жалость — угнетает.
Быть сильным — это значит быть выше (выше — не длиннее), и не требовать к себе санкций, не требовать понимания, и не огрызаться. Чтобы тебя слушали — надо не изображать одинокого, а быть им. И если падать — то так, чтобы не забрызгать других. И если взлетать — то так, чтобы другие не ослепли. Иначе одиночка становится изгоем.
Ну удали меня!
Ну удали…
Ну, пожалуйста, ну удали меня-а-а-а!!.
Ну, доставь мне удовольствие, особое что же ты, муадмин, Муаддин, май лав…
…В принципе, убеждаюсь в том, что писать мне совершенно все равно что, все равно не поймут. Я неизменно остаюсь один — вне зависимости от контента.
Об этом говорил Пушкин, о времени, когда «бригадиры не понимают» уже, ну и вот оно, и что мне делать? Быть внятным — однако, насколько внятным?
Как учительница первого класса?
Стоило г.Г., даже НЕ ОСИЛИВШЕМУ!!! моей заметки, написать комм, на который я не мог не ответить, (и ответил), как — угрозы и завуалированные укоры от своих, от кого не ждешь.
Или я полоумею?
Ну, стану теперь в конце и в скобках своих коммов здесь вписывать кратко смысл высказываний.
Не хочу никого укорить, но вы что, действительно не понимаете, того, что я пишу?
Или это привычка к порядку, к тому, чтобы все по местам, все и вся на заранее отведенных позициях?
Так вы же знаете, что нету для меня позиции тут, нету. Нету, пока не нашлось мне позиций на этой земле.
…Коротко всё.
На этой земле коротко вообще всё. За дни и дни до отьезда мы видим, как изменяется вгляд наших любимых, мы чувствуем, что уже не с нами, частично уже не с нами. Так в каждом из живых частична смерть. Одной точкой. Краешком. Но видеть можно. Я думаю, надо почаще на неё глядеть, чтобы допускать и разрешать — мы мало живём.
-Спекуляция?
-Нет. Конец лета. Сентябрь. Осень…
(Примечание:
в начале данного текста я, колику возможно, изображал голубень с мазохистскими наклонностями. Если вышло невнятно — прошу простить. Уж как мог…)
Настоящим — верно.
А. Уморин.
4 сентября, 2008 г. от Р.Х.
Дык кулаком-то не дотянесси никак, далёко… Потому и — шарах словом! Албанским… Что б жизнь медом не казалась!
Кстате, ругаца я категорически запрещаю. Для этого кулаки придуманы. Пока не удаляю, патамушта настроение хорошее. Но если испортица — все грохну.
Вот такие мы вредные зверушки, мдя…
История очень интересная. Много лет назад (по интернетовским меркам) на одном из американских блогов наш человек оставил пост на русском. Хозяин блога пренебрежительно отозвался о языке, на котором этот пост был оставлен, и поинтересовался, что это за редкий такой язык. Видимо — албанский?
На что получил от поклонников великого и могучего такую оборотку, что блог не выдержал и рухнул. С тех пор и вошло в обиход название русского инет-сленга — «албанский язык»
Да-а…
Блонди красиво написала о пользе всеобщей грамотности…
Уморин гениально написал о словах…
А дальше…
Ругань и драка… О чем ругань и драка-то? Непонятно…
Это что-то мужское, специальное…
Мы уж лучше о пользе всеобщей грамотности… а заодно и о пользе всеобщей воспитанности, и о праве уважать чужое мнение, высказанное цивилизованным языком… а не албанским.
А кстати, почему это он именно албанский?
Иссилься, уж, да уж, уж…
:))
Ты, верно, тот самый хворый уж, из гнилых луж?
Уж-говорун, диковинка, да?
А вот скажи-ка мне чудо-юдо, уж людская ли вышла у тебя фразочка:
«На вас даже Блонди плечами пожала…», а?
Ты, не в обиду, прими совет: булькая, головку над фекальными стоками уж исслься, приподымай, а то уж не с албанского, — с ублюдского на русский тебя перевожу…
Да и надо ли?
:))
Хамство никогда не было свойственно истинным писателям. Вы в очередной раз доказали свою второсортность. Молчите, Уморин, молчите. На Вас даже Блонди плечами пожала.
Ххе, да я и не думал, что мудаки перевелись, не надо меня убеждать личным примеро…
Текст перечитай, ублюдок жизни…
Да уж, господин Уморин, лучше молчите, чем дрочить албанский, ибо грамотный человек, и произнося слово, видит внутренним оком его идеально правильное написание. А отнюдь не пережевывает, как Вы, несчастный, изволили подумать.
Мы связаны со словами. Но слов не знаем. — Оболочки их, буквенная джинса и креп — вот наш предел. Так соотнесён краб на морском дне и — высосаный его панцырь. Так связаны птичьи стаи с подушкой, набитой куриным пером.
Если бы человеки могли полно понять слова, рухнул бы мир. Этот вот. Ибо нет правды на Земле. «Но правды нет и выше…» и вот мы берём слова руками в нитяных перчатках, сотканных из вранья, и только через очки, исказившие форму, цвет, свет, наблюдаем предметы речи.
Норма нашей речи — пустые формы. Норма мысли — размышления о мелочах.
Наша цивилизация это цивилизиция лжи, глаголы, повелевавшие горами, спят с момента, как на горле Адама вздулся кадык. Яблоко застряло. И стало «адамовым», стало яблоком лжи.
Ложь повсеместна. Вечна, как эта земля.
Разница только в числе, её качестве, густопсовости. Вонькая сдвинута в сторону в пользу обработанной антиперспирантами, голая приодета, страшной наскоро придана антропоморфность и дорисованы «черты». И — и всё же дело не в этом….
Дело не в этом, нет, — о люди, иноговорящие строители Вавилонской Башни, — не из-за того мы тащим камни лжи, что слышим и говорим неправду. Дыбят башенные этажи даже не сокрытие правды в государственных маштабах всеми странами мира, не всевластные профессионалы лжи. Стены башни литы из бездумного «многоглаголания», из песка болтовни, когда уже не до смысла, а только бы бросить словцо, выразиться поскорей, определить себя на местности на главном месте. Из легкости говорения, из отпущенности себя на вольный ветер болтовни сложена великая ложь, поскольку лёгкость подразумевает безмыслие или, как минимум, необдуманность словоупотреблений.
В этом отношении албанский, как методика «остраннения» текста, в роли, скорее, положительной: вдруг да и услышишь, словно из пролетевшей жар-птицы выхватывая перо, отзвук истинной размерности намозоленного, настрявшего в зубах слова. Вес слова вдруг становится ощутим…
Словари и классическая литература, собственные тексты с оглядкой на высокие образцы — путь добрый, прямой. Без книг великих авторов пути писателю нет как такового. Однако, главное в правде это молчание. Надо молчать. — Молчать, молчать… — молчанием поддерживая мировую ось, беззвучно вращающуюся тишину. Даже когда все силы ада примутся размыкать вам уста — молчать.
И тогда, откуда-то из бесконечно вверху, капнет перед глазами горячее, кипящее плавленым чугуном подлинное слово.
Правда.
Уморин.
Это ты просто поэму написал)))
Убирай, да.
Насчет снобов — согласна полностью, снобизм это нехорошо…
Лен, чета последнее сцылко ни к селу ни к городу. Уберу я ее от греха….
Мы, кстате, бесграмотные бараны, а патаму нам скидка 50%.
Гм. А че это я о себе в третьем лице заговорил?
Патология,однако. К слову — снобы идут в жопу!