..Решил я углубиться в недра Литературной Странички, и сразу полез на страницу 69. Ну нравится мне это число своей симметрией. Потом еще на какую-то… В общем, неважно. Главное — духовно забогател. Просветлел.
Вот, например:
4.49 на часах.
Я умножаю километры на минуты.
это новое слово. Если километры делить на минуты, получается скорость. А если умножать? Но для поэта законы физики не писаны, и мы в этом сейчас убедимся.
Мелькают кадры чёрно-белые в глазах…
Давно уже не ночь, настало утро.
Телевизор надо на ночь выключать! Он может перегреться, а это опасно в пожарном смысле.
Надела серый плащ, идут дожди:
В моей душе и за окном прозрачным.
Шептала отраженью «Уходи»,
Но ты в душе остался… милый мальчик…
Стоп, стоп. «Шептала» — пишет автор. Значит, автор — девушка. Почему ж в зеркале-то отражается мальчик? А вы говорите — физика.
Ты мои сны, мечты, осколки грез,
Сама придумала «с тобою нас».
Я думала: влюблённость… не всерьёз…
И думала, что не в последний раз…
Обычно в юном возрасте как раз наоборот, каждый раз кажется: все, это мое последнее Большое Чувство. Но автор не идет на поводу у банальности. И это не может не радовать.
Мой ад быть без тебя и быть с тобой,
Но мы ведь не герои мыльных пьес…
Я не твоя(а жаль), а ты не мой,
Ты дымом белым навсегда исчез…
Батюшки, неужели Хоттабыч? В исполнении артиста Толоконникова? Что ж, он обаятельный. Будь я, ну скажем, если не девушкой, то приближенной по возрасту бабушкой, я бы в него точно влюбился.
Хорошее стихотворение. Заставляет думать, а это уже позитив. А еще говорят, что наша молодежь бездумная. Нет, видите, совсем нет.
Лазурь с моих ресниц дождякусочком
Упала на асфальт в янтарьлуча.
Я сразу оценил словотворчество. Не шучу: тень Хлебникова радостно ухмыляется. Но вот общий смысл опять-таки пришлось долго разгадывать. Лазурь с ресниц — это что? Неумеренное употребление голубой туши?
Бегу совсем одна по жизнекочкам
То с болеплачем, то со счастьяхохочам.
Отлично, просто свежо. Нет, мне правда нравится.
Кусаю грибсудьбы я слевасправа
И делаю стандартныеошибки:
Порою для меня любовьотрава
Сквозь искренние с виду фальшулыбки.
Хорошо.
Порой медовоприторное время,
Когда не нужно ложереверансов.
Мы остаемся только рядом с теми,
Кто счастье даст заведомымавансом.
Опять хорошо. Все, кроме ложереверансов. Вероятно, это гибрид из слов «ложь» и «реверанс», но логичнее было бы тогда ЛЖЕреверансов. Согласно русского языка. Лжереверансы в стих не легли, и пришлось устроить ложе-реверанс — а это реверанс на ложе. На ложе неудобно! Может быть, в театральной ложе? Это можно.
И потом, где окончание? Порой… время, когда не нужно… а где, извините за выражение, сказуемое?
Порой мы ждём улыбки средь толпы
На миллионы лишь одной единственной,
Не потому что простодушны и глупы,
А потому что верим в сказкоистину…
Ну да. Мы такие. Верим в нее. Допустим. Хорошие стихи, запоминаются. Можно сказать, прорыв. Пошли дальше.
5.49. Было. День возможно
Давно вернулся, не предупреждая.
Свою любовь я платежом наложенным
Верну обратно, сердцем чек сжигая.
Как все сложно, господа. Долго размышлял, что же произойдет, если послать нечто наложенным платежом и сжечь чек (неважно, чем, хоть сердцем, хоть взглядом, хоть паяльной лампой). Эх, жизнь наша, жестянка.
За здравый смысл! За рассуждений трезвость!
Я тоже ЗА. Здравый смысл очень, ОЧЕНЬ нужен.
И (громко) – НЕТ! Очкам, одетым в рюш!
За быстрый бег от чувств коварных! Резвость!
И… за покой в кусках разбитых душ
Ничего не понял. Очки, одетые в рюш, это вообще как? Как это? «от чуВСТВКоварных» — это непроизносимо. Это фонетически убийственно. Ну скажите, скажите вслух ВСТВК … ой.
Бежали дни, неслись недели,
Жизнь утекала, как вода.
Душа лежала в колыбели
И замыкала провода.
Страх какой, замыкание в колыбели, да еще в проточной воде! Рыбу глушить запрещено!
Душа сдалась ему на милость,
И он был очень-очень мил…
Она взлетела и разбилась
Миллионом радужных светил.
Оппа! После всего! Он был так мил, а душа все равно разбилась. Мильоном радужных светил — это красиво, признаю. Душевно. Но все равно досадно…
Читаю дальше — и убеждаюсь: нет, добро не погибло, зло еще не победило и никогда не победит. Потому что нет такой, извините меня, рифмованной чуши, нет такого кое-как слепленного словесного повидла, которое не было бы здесь откомментировано выкриками типа «гениально! свежо! Плакала! Пиши еще» и т.д.
То есть двадцать веков напряженного труда мировой литературы вообще и поэзии в частности — они совершенно как-то прошли мимо и не коснулись наших благосклонных читателей. Достаточно поставить несколько десятков слов в коротенькие строчки и снабдить их каким-то подобием рифмы (про ритмику можно не заморачиваться вообще) — и все. Эти бесконечно милые люди тут же вознесут вас на пьедестал.
Вот, например:
Но боль вернется бумерангом снова,
Обнимет колючей проволкой меня,
Что за такая провоЛКа? А что за ритм в этой строчке? Я понял, провоЛКа это для ритма. Но если уж будем последовательны — надо так:
Обнимет кЛЮчей проволкой меня
Я все простить тебе готова,
А ты – просто забудь меня.
Рифмовать меня и меня — это посильнее, чем палка-селедка! А сколько еще впереди? Еще можно зарифмовать тебя-тебя, себя-себя, любя-любя, и таким образом, читатели Хайвея обеспечены судорогами восхищения до конца вселенной…
Забудь все то, что говорила,
Все мои взгляды и мечты,
Все то, чему тебя учила,
Просто забудь. Иди.
С ритмом — полный караул. Это от волнения. Она учила-учила его взглядам и мечтам — и все напрасно. Такой попался труднообучаемый. Как это грустно.
Туда, где небо чище,
Где нет зимы,
Иди туда, где солнце ярче,
Туда, где не бывали мы.
Надо так понимать, что товарищ просто эмигрировал в теплые края?
О нас не вспомнят, о нас уже забыли
О нас и птицы не поют,
Все чувства медленно уплыли,
Ветра нас в разные края зовут.
Ага, уже и ветра зовут. Лирическая героиня задумалась: а чего, может мне тоже податься в теплые страны? Раз уж вышел такой облом… Надо только успеть быстро-быстро записать все свои стенания, кое-как зарифмовать, и скорее-скорее тыцнуть на ENTER. Потом прочитать пяток восторженных откликов, и…
Это, господа хорошие, не стихи. Это плохо рифмованное черт-те что. Тут нет НИЧЕГО: ни свежей рифмы. ни ритма, ни образов, ни метафор, ни подтекста. Нет даже содержания. Ничего нет. Просто какая-то девушка разочаровалась в своем бойфренде. Вот и все. Стихи ли это? Нет. Так, бормотание. Правда, с претензией.
Ну как же, как так можно — восплачет публика. Ведь человек так страдает. У него и душа болит и колючая проволока под током его (ее) обнимает, и небо на тыщу звезд раскалывается.
Бывает. Сочувствую. Но стихов все-таки нет. Не состоялись стихи. Больно уж вы, мои юные друзья, к себе нетребовательны. Чего не напишется — все вам кажется гениально. Может, это от невежества? Может, вы просто стихов хороших не читали? Чукча-писатель?
Нет, нет. Надо все-таки скрепиться и почитать еще. Рецензия должна быть взвешенной. Двух-трех обругал — одного надо похвалить. А то скажут: злыдень. А я в быту очень добрый, практически беззлобный. Я даже гуманный: свои стихи я никогда никому не показываю.
Читаю дальше.
Там где волны вскинут пену,
Чайка прокричит в тиши.
Вот, вот оно! Наконец-то есть образ, есть настроение.
Выйдет месяц на арену,
Чтобы святость совершить.
Чтоб подслушать двух влюблённых,
Нууу…. ничего себе, святость — подслушивать? Это неприлично, в конце концов, какая ж тут святость?
И в глазах прочесть ответ.
О тех чувствах затаённых,
О любви…которой нет!
Вот те раз!
И рассердится светило,
И поднимет он прилив.
Так светило вроде по грамматике — оно.
Кто же допустил, чтоб было
Всё без чувства, без любви?
Куда смотрела общественность? Где, в конце концов, погранохрана? На пляже ночью находиться запрещено!
Где романтика знакомства,
Шёпот губ и радость встречи?
Ну как это где? Ночь, чайки (я думал, они ночью спят, ну да ладно), месяц — и еще мало романтики?!!
Думал месяц всё так просто,
Думал это будет вечно.
А ему, я извиняюсь, что за дело вообще?
Там где волны вскинут пену,
Птицы замолчат в тиши.
Месяц выглянет из плена,
Чтоб поплакать от души…
Да и сам я тут заплакал. Такое было хорошее начало…
Насон Грядущий, журналист портала Хайвей