Большой конкурс портала КНИГОЗАВР и студии ФОРМИНГА! Кто похвалит СЕБЯ лучше всех?

(картинка отсюда)

Несколько раз принималась писать эту авторецензию как бы от имени «человека со стороны», но — нет. Авто так авто. От первого лица, да.
Я очень-очень-очень люблю детективы. Классические. Сэр Артур, леди Агата, Честертон, Гарднер, Квин, Стаут, далее до бесконечности. То есть, хотелось бы, чтобы до бесконечности. Когда я начала придумывать свою Риту Волкову (серия «Детектив от первого лица») как раз сложилось так, что все доступное из приличного и все приличное из доступного знакомо было уже чуть не наизусть. Начнешь тут сочинять! Впрочем, благодаря любви к жанру придумывать-то, собственно, ничего и не пришлось, все кроилось и шилось «как для себя».

Основа классического детектива (а я имею наглость относить свою Риту именно к этому жанру, хотя и сдобренному щепоткой юмора) — логическая загадка, дающая читателю возможность почувствовать себя рыцарем на белом коне (и враг бежит-бежит-бежит!), размяв попутно мозги на интеллектуально-логической задачке (что и само по себе немалое удовольствие). Чтоб не слишком растекаться по древу, отсылаю за подробностями «про всякие правила» к третьей (http://knigozavr.ru/2013/06/22/elena-kolchak-detektiv-ot-pervogo-lica-seriya-tretya-spravedlivosti-radi/) из прошлогодних здешних «прадетектифных» колонок. Позволю себе автоцитату оттуда:

«Главная заповедь — не-на-ру-ши-ма-я-ни-в-ка-ком-слу-ча-е: «Читатель должен иметь равные с сыщиком возможности для разгадки… Все ключи должны быть ясно обозначены и описаны». (Стивен ван Дайн). Добавлю, что… в идеале «главный ключ» должен появиться в самом начале — вот тогда, дочитав до конца, мы оглушительно хлопаем себя по лбу: черт побери, как же я не заметил!»

Смею думать, что каждый из доступных сегодня текстов «про Риту Волкову» (шесть больших и два рассказа) нормам классической детективной fair play соответствует.

Столь же ясно было с самого же начала, что никогда-никогда-никогда я не стану строить сюжет, используя мафии, шпионов, спецслужбы, наркокартели, мистику, политические кланы — по той простой причине, что сама всего этого в детективах не терплю. Чтобы убийство не отвращало, а доставляло удовольствие, оно должно быть cosy, «уютным».

Не было сомнений и — кем будет героиня. Невозможно убедительно написать о том, чего не знаешь (не видишь!) досконально. Поэтому Рита — журналист (эту работу я знаю лучше всех прочих). То интервью берет, то рекламодателей ублаготворяет. А что время от времени трупы под ноги попадаются — так это судьба такая. Как говорил один литературный персонаж, «это ж не мы виноваты, что с нами всякое происходит — это истории виноваты, раз случаются». Еще один «сквозной» персонаж — майор Ильин, старший опер местного убойного отдела. Нарисовался в первом же сюжете, теперь фиг сотрешь. Из-за всех этих ознакомительных перипетий первая часть первого детектива («Никогда в жизни») вышла несколько сумбурной, так что даже и труп, и сопутствующие загадки как-то отходят там на задний план. Но уже вторая часть «Никогды» — вполне классическое убийство со всеми полагающимися плюшками: «спрятанные» на самом виду улики, равновероятные подозреваемые, ну и способ убийства не самый заезженный.

Во всех остальных текстах «плюшки» примерно те же, так что ограничусь фабульными аннотациями:

«Маргаритки для одинокой леди» (Рита Волкова — 2). Ночь. Пустырь. Девушка. Мертвая. И еще одна. И еще… И возле каждого тела — растоптанные маргаритки. Единственная выжившая жертва упрямо молчит.

«Охота на журавля» (РВ — 3). Кому понадобилось убивать тихого журналиста, который никогда не лез ни в политику, ни в «журналистские расследования»? В чем причина «несчастного случая»? В личной жизни? Или все-таки в профессии? И можно ли отделить одно от другого? (Кстати, в этом сюжете появляется третий «сквозной» персонаж — малолетний компьютерный гений Кешка Глебов-твою-мать, наполовину списанный с младшего Ефремова в «Когда я стану великаном», — который впоследствии будет оживлять почти каждый сюжет).

«У страха глаза велики» (РВ — 4). Кто преследует юную Кристину? Отвергнутый поклонник? Родственники и домочадцы супруга, недовольные его женитьбой? Или его же деловые конкуренты давят, угрожая самому дорогому? Теплый семейный дом заполняет физически ощутимая атмосфера страха…

«Очевидное убийство» (РВ — 5). Дина Вишневская задержана по подозрению в убийстве своего знакомого. Все улики налицо: отпечатки пальцев на ноже, следы крови, показания соседа. В общем, все очевидно...

«Заставь дурака богу молиться» (РВ — 6). Девушка Света страстно мечтала стать моделью. Студия, журналисты, фотовспышки — она получила все это. Только насладиться триумфом уже не может: съемка — посмертная. И удивляться нечему: смерти Светы хотели многие, так что подозреваемых — масса.

Еще я люблю, чтобы в детективе присутствовало некоторое количество юмора. Но не натужных приплясываний на каждой странице, как у десятка нынешних «иронисток», а слегка, вроде лимона в чае. Поэтому своровала у Роберта Асприна идею странных эпиграфов. Например:

«Вы думаете, они боятся летать? Они боятся падать!» (Г.Е. Котельников)

К такого рода «бантикам» можно относиться по-разному, но основному тексту они не мешают, а многим нравятся: «…эпиграфы. Сперва показались просто прикольными, но потом я понял, что они повышают мою самооценку. Это же автор полагает, что я знаю и оригинал эпиграфа и того, кому он приписан. Почетно (не то, что Донцова, объясняющая в сносках, кто такой Павлик Морозов), почти элитарно» (из отзывов). Автор полагает, о да! Автор верит в своего читателя!

А еще автор полагает (а читатели подтверждают), что «Детектив от первого лица» поднимает настроение — и не только эпиграфами, но и (и быть может, в первую очередь) общим never-give-up (никогда-не-сдавайся) настроением.

Книжки — тут: http://samolit.com/authors/2062/books/ (вместе с настроением).

перенос