Л. А Чарская за работою. (из статьи Виктора Русакова «Как живет и работает автор «Княжны Джавахи»
«Задушевное слово для старшего возраста»,1913, № 43)

…Хотел сказать – книжная индустрия. Но, если сравнивать это явление с чем-то еще, то, начав чесать голову, можно прочесать ее до мозга. Будет больно. Например – сравним с автомобилями. Прежде всего, мы знаем, что на рынке у нас правит Китай, но что с книгами? Смешивание уровней реальности ничего не дает, потому что мы не можем вычленить суть вещей. Это просто. И это сложно. Это, по сути дела, как дважды два – четыре и дважды два – пять. Одновременно.
Суть вещей простая – нотация чукчаписателя столь совершенна, что емкость фразы может взбудоражить чертей в аду, если таковой существует. Тут неспроста все, ребята. Я делал опросы: квалицированный, категоризировавшийся, сдавший экзамен в пункте приема в графоманы в Матрице, писатель – это явление автоматическое. Знание биологии, конечно же, спасает. Нам надо прикручивать сюда дополнительные части ментального тела.
Огромен Литрес. Кто что читает? Я опросил 48 человек – в сети, пишущих людей, от новичков до гениев места и даже локальных полковников Курцев. А тут — май гуднесс, в ответ тишина – он вчера не вернулся из боя. Но вы поняли – процент покупок книг в сетевых магазинах был равен нулю.
48 человек.
Это много.
Вспоминается песня вокально-инструментального ансамбля «Наутилус-Помпилиус»:

Никто не хочет и думать о том,
Пока, пока «Титаник»плывёт.

Вторая наша песня – это наш заголовок. Хочется узнать, чем же стал современный книжный мир, кто пишет отзывы на Литресе, если книги вообще не покупаются, есть ли вообще читатель?
Мои вопросы — Марлене Куяльник, сетевому аналитику и книжному червю.

Элтон Иван. Сетевые магазины переполнились, растянулись, стали резиновыми, но не лопаются. Но какие жанры живут? Почему проза сиюминутных отношений, написанная в минимальном жанре, по сути, реализованный в скупых томиках для домохозяек, наступает на пятки даже фантастике и попаданцам? Заговор? Инволюция? Или это так кажется?

Марлена Куяльник. Разумеется, кажется. Любовный роман, то есть, часть прозы о сиюминутных отношениях, всегда входил в пятерку самых популярных жанров. Одни источники, изучив статистику, приводят такой список: фэнтези, детектив, любовный роман, научная фантастика, исторический роман. Другие: любовный роман, детектив, фэнтези и научная фантастика, приключенческий роман, хоррор и мистика.
И какие бы статистические данные не взять, в малом списке всегда будет житейская проза, бытописание и больше всего, именно та часть её, где, ах и снова ах — любовь.
Та же статистика уверяет, что количество женщин-читателей всегда больше, чем мужчин. Думаю, это логично – у нас не было гаражей с пивасом и друзьями, как у наших мужчин, так что средне-статистической женщине, до появления бесконечных мыльных опер, где же было душу отвести. Вот и читали любовную прозу, прихватывая, кстати, и фэнтези с фантастикой и прочие более мужественные жанры.
Я не пытаюсь обидеть качественных читателей-женщин, которые выбирают для чтения просто хорошую литературу, но мы же сейчас о массовости, а массовый спрос с качеством связан очень слабо, я бы сказала – никак. Он связан с потребностью душу развернуть (желательно каждую), от будней убежать, а ещё — напрямую с рекламой. А реклама старается в ту сторону, которая с её – рекламы- точки зрения, самая многообещающая. Вот и получается замкнутый круг.
Кстати, это ожидаемо приводит к нелепостям. Под сиропной обложкой с роскошной грудастой блондинкой может оказаться вполне себе печальная и жёсткая жизненная история… из жизни некрасивой брюнетки. Но кому она такая на обложке нужна. И выгодные нынче серии лепятся так же – выдумает издательство какое-нибудь там «Уютное чтение» и пойдёт загонять в этот «уют» всю прозу «про отношения», а о чем на самом деле в данном конкретном произведении автор написал, уже и неважно, главное – серия!
Так что, никакой инволюции, читатели, вернее, читательницы того, как «всё заверте…» (с) всегда были и всегда будут.