Маргарита Терехова сыграла очень много самых разных ролей. Но три фильма, о которых пойдет речь – и три женских образа из этих фильмов – всегда воспринимались мной как некий триптих. Почему – надеюсь, станет понятно после того, как прочтете эти три «впечатлизьма»!

№1. Дневной поезд
Автор сценария: Борис Золотарёв
Режиссёр: Инесса Селезнёва
1976

Самый лучший фильм из трех!
Просто шедевр, просмотренный миллион раз и заученный наизусть.
Итак, интеллигентная ленинградская семья: мама и взрослая дочь. Великолепная мама, стареющая, неистребимо женственная и очаровательно миниатюрная – особенно на фоне дылды Тереховой! – блистательно сыгранная гениальной Риммой Быковой! Кудельки, рюшечки, незабываемый скрипяще-звенящий тембр голоса.

Дочь Вера – умная, гордая, независимая и незамужняя (где-то за кадром витает призрак неразделенной любви и несбывшихся надежд).
Без кудельков и рюшечек.
С полным отсутствием материнской щебечущей женственности.
Это другое…
Это такая… «женскость», что-ли…

«Она была нетороплива,
Не холодна, не говорлива,
Без взора наглого для всех,
Без притязаний на успех,
Без этих маленьких ужимок,
Без подражательных затей…
Все тихо, просто было в ней…»

Прибавьте к пушкинской Татьяне весь XIX-й век с его феминизмом и борьбой женщин за равноправие, революцию и две войны, блокаду и хрущевскую оттепель, и вы получите героиню Тереховой.

Мать и дочь.
Они так дружат, так любят друг друга.
Такую причиняют боль…
И вот в этот ленинградский мирок вваливается московский гость – Игорек (Валентин Гафт). Бывший спортсмен, красавец, маменькин сынок, замшевый, гладкий, лысеющий, мужественный, ироничный и снисходительный.

Мамы-подруги решили сосватать детей.
Можно легко представить всю гамму чувств Веры и Игоря: раздражение, смятение, унижение, желание понравится, робкую надежду, неловкость…
И только мамочка, непробиваемая, как танк, суетится и щебечет, и щебечет, и щебечет!
А дальше в фильме происходит то, что очень часто происходит в реальной жизни в течение месяцев, лет, а то и десятилетий.
Вот представьте себе Богиню браков – да, да, Богиню, что бы нам там не пели про Гименея!
Вообще-то это — Гера, как единственная законная жена на Олимпе.

Так вот Гера должна бы держать в руках весы, как Немезида: на одной чаше весов – муж, на другой – жена. В самом начале брака муж перевешивает: сидит такой мощный, самодовольный, весь из себя муж. А жена вверху болтается – легонькая, как перышко, благодарная и обожающая. Смотрит на него снизу вверх, хотя и на верхней чаше весов:
— Закрой рот, дура! Я все сказал!
С течением времени они постепенно уравновешиваются, а потом и меняются местами: на нижней чаше оказывается жена – такая тяжеленькая, крепенькая, как неолитическая Венера. А наверху – никчемный мыльный пузырь…
Вот так и в фильме.
Приехал Игорек, думает: ну, надо же когда-то и женится…
Сейчас вот как осчастливлю!

А потом смотрит – да она красавица!
И умница!
Ну, свезло!
Но и Вера – смотрит.
И все видит.
И как Гера – оценивает: «взвешен ты на весах и найден очень легким».

И пришлось ему уезжать восвояси не солоно хлебавши.
А она пришла проводить его на вокзал.
Такая вот ирония судьбы.

№2. «Кто поедет в Трускавец»
Режиссёр: Валерий Ахадов (по одноимённому произведению Максуда Ибрагимбекова)
1977

Этот фильм – вообще-то скучноватый и затянутый — стоит посмотреть только для того, чтобы увидеть, как героиня Тереховой идет по улице!
По ассоциации вспомнила проход Керри Бредшоу из «Секса в большом городе» — помните, тот эпизод, когда Мужчина Ее Мечты женится на Наташе, а Керри, наконец, понимает: если лошадка все время сбрасывает седоков, может, дело не в седоках вовсе?
И вот она идет… нет, плывет, летит, парит! – свободная дикая кобылка, на лице – печать прозрения, в дизайнерском струящемся платье (без лифчика!), грудь трепещет (ну ладно, может это была грудь дублерши!), волосы развеваются по ветру…
Вот примерно так! Только без цветка!

Сколько народу работало на этот проход! Не считая режиссера, сценариста и прочих продюсеров! Стилист, визажист, парикмахер, костюмер, оператор, постановщик света и человек с вентилятором.
Дублерша для груди…
Переснимали, поди, раз 15…
А тут! Терехова – надела туфли на каблуках и пошла.
И все!
Машины останавливаются, птицы падают с деревьев, гром и молния!
А если еще обернулась и посмотрела из-за плеча…
Вообще конец света!

Ну и герой Кайдановского, конечно, тут же сделал стойку. Забыл, куда шел. И зачем.
И пошел за Тереховой, как песик на веревочке.
То есть, он-то думал, что он гончий пес! И сейчас загонит эту прекрасную добычу себе в ловушечку — то бишь, в постельку. И начал суетиться: в кино там, туда-сюда, музычка, чай-кофе – танцевать, пиво-водка – полежать…
Не-нет, пиво-водка – упаси боже!!!
Все интеллигентно!

Он же как-никак кандидат наук.
А может, и доктор.
Работает в крутом НИИ, в халатике, около ученой машинки, которая ему графики какие-то чертит. Физик.
Типа: «Поднимите лямбду 2,3 на 3,8 и держите меня в курсе!»
Такой советский плейбой.
Самоуверенный и одинокий. Обремененный комплексами и не верящий в любовь.
Махровый эгоист – как привычно он пропускает мимо ушей все ее подробности!

Но прекрасная добыча совсем не так проста. То есть – вовсе не проста. Она все про него понимает. Сразу. Видит насквозь. Все его уловки, все его подходцы и приемчики.

Но сейчас, в эту страшную минуту ее жизни, ей нужен именно такой: не совсем настоящий — талантливый имитатор, нежный притворщик, умеющий так красиво обставить простую интрижку.
И она принимает его правила игры, и они проводят две недели, наполненные страстью, нежностью, узнаванием.

Он талантливо имитирует любовь, она принимает.
В конечном счете, это ведь она его – использовала.
И простилась, благодарная.
И уехала в Трускавец.
А что же он?
Его эволюция понятна и предсказуема чуть ли не с первого кадра фильма – имитатор начинает испытывать имитируемые чувства. Заболело колено, про которое он выдумал, чтобы получить больничный. Заболела душа, про которую он думал, что нету.
Заболела Любовь, от которой он прятался в своем уютном и продуманном мирке.
И он едет в Трускавец.
Нет, не едет!
А как пишет некто в рецензии на фильм — «герой, неожиданно для себя почувствовав одиночество, вылетает туда самолетом, чтобы встретить ее на вокзале».
Предвкушает, бедный, как она обрадуется…
А вот я на 99,9% (ладно, на 99,8%) уверена, что не обрадуется.
Не получится у них — НИЧЕГО.
Зачем ей – великолепной, сильной, самодостаточной, внутренне СВОБОДНОЙ женщине нужен он – эгоцентричный, самовлюбленный, слабый…
Жалкий.
Кандидат наук. Или даже доктор.
В придачу к парализованной маме и к ее собственной беде…
Зачем?

И зачем вообще-то ему она – та, до которой придется тянуться и тянуться? Привставать на цыпочки и подставлять стул?
Которая видит насквозь?

Зачем, когда есть милая героиня Женечки Симоновой – хрустально чистая и хрустяще-крахмальная медсестричка в регистратуре, смотрящая взглядом влюбленной таксы?
Да и сам Кайдановский женился как раз на Симоновой, между прочим…

Вот такой Трускавец получается.

Ры.Сы. Терехова в этом фильме не своим голосом говорит. Озвучивает ее кто-то. И еще для меня полная загадка, почему фильм снимался где-то на не то на Туркмен-, не то на Казахфильме…
Да! И самое главное забыла! Там есть эротическая сцена! В советском фильме! С обнаженной Тереховой! Но очень целомудренно — так только, плечики видно…

№3. Давай поженимся
Сценарист: Александр Горохов
Режиссёр: Александр Ефремов
1982
Этот фильм смотрела очень давно – его вообще редко показывали – и специально не стала искать и пересматривать. Вот как помню, так и напишу!
Итак, как в песне – просто встретились два одиночества.
Героиня Тереховой – это все та же женщина: прекрасная, свободная и самодостаточная. Но уже не молодая.
Раненая жизнью.
Все с тем же призраком несостоявшейся любви за плечами.
А годы идут.
И когда первый встречный говорит ей:
— Давай поженимся!
Она отвечает:
— А давай! Поженимся.
И поженились.
Как же им пришлось трудно! Просто мучительно. Тем более, что она-то за него вышла – чтобы спрятаться. Как за стеной. От жизни, от боли. И ни шагу навстречу, ни полшажочка…

Но!
Это героиня Тереховой всё та же.
А мужчина – совсем другой.
Он не кандидат наук и даже не бывший спортсмен. Не красавец. Не семи пядей во лбу. Отставной военный — капитан первого ранга (Юрий Назаров). Невзрачный, тихий. Простой.
Если предыдущие герои соотносились с героинями Тереховой как таблица умножения с таблицей логарифмов, капитан первого ранга вообще выпадает за грань. Не соотносится никак.
Есть одно только маленькое, но важное обстоятельство:
Он. Ее. Любит.
Вот так просто.
Любит.
И какая бы она не была самодостаточная и как бы ни пряталась в свою раковину – он ее видит.
Чувствует.
Понимает.
Жалеет.
И старается, как может, к ней пробиться. Ремонт вот затеял, пока она уезжала — чуть ли не к той своей «Несбыточной Любви», между прочим.
И все не так сделал.
Не понравилось.
И все-таки он ее броню – пролюбил.
Потому что любовь была – настоящая.
Даже не любовь — сострадание.
Потому что влюбленность, любовь, страсть – проходят.
Сострадание – никогда.

«Здравствуй, это я!»

«Зеркало»