maxnicol

Люди, жившие в сталинское время, помнят, как часто им приходилось закрашивать в своих учебниках чернилами фамилии государственных и общественных деятелей, оказавшихся вдруг врагами народа. Как правило, дети делали это прямо на уроках под присмотром учителей, получивших приказ от директора школы, получившего распоряжение из РОНО. Или наоборот: приказ из РОНО, распоряжение от директора. Понятно, что работники РОНО тоже, в свою очередь, получали распоряжения сверху — или даже приказы.
Заодно уж замазывались — а то и вырезались ножницами — и портреты опальных руководителей.
Таким образом, известная сталинская максима «есть человек — есть проблема, нет человека — нет проблемы» расширялась до «нет информации — нет почвы для размышлений».

И Оруэлл, которого многие ошибочно считают фантастом, очень верно и точно показал нам механизм и смысл управления человеческой памятью.

Очень понятно, как ошарашенность У.Смита подержавшего в руке документ, инвариантно демонстрирующий ложь партии даже при простом изложении якобы фактов недавней истории, сменяется просветлением: до того все его сомнения, подозрения и несостыковки можно было объяснить собственной неполноценностью и ущербностью собственного восприятия — особенно тревожных на фоне тотального согласия и воодушевления. А материальное свидетельство способно расставить все на свои места.

Подобные ощущения я испытал, увидев вчера в гостях письмо начала 1954 года, которое редакция БСЭ рассылала гражданам СССР, выкупавшим тома БСЭ по мере их выхода по подписке.

На 21-24 стр. 5 тома располагалась статья о доблестном пути верного сына советского народа маршала Л.П.Берия. Вклеить вместо вырезанного бритвой материала нужно было нелепо растянутый на те же 4 страницы материал о Беринговом море — про которое в 1954 году и две страницы-то набрать было подвигом эрудиции. А вот ведь, исхитрились сотрудники и в сжатые сроки после убийства Берии — написали.
По чьему-то остроумного замыслу все упоминания о Берии надлежало вырезать изо всех имевшихся источников, чтобы и духу его в советской истории не было — но только вот в семье, где я был вчера в гостях, наше Министерство правды (как и наше Министерство любви) недолюбливали, и заменять статью не стали.
Текст про Берингово море сохранили отдельно: вместе с вот этим письмом.
И никто уже, конечно, совсем не помнит, на какой материал предписывалось заменить первоначальный материал о море Беринга — а ведь и его нужно было менять, нельзя же было допустить, чтобы в БСЭ сосуществовало сразу две статьи о Беринговом море: большая и маленькая.