Базельский швейцарец Карл Юнг, работая с душевно больными в Цюрихской психиатрической клинике, открывает нечто аналогичное феномену «перенесения» (центральной проблеме медицинской психиатрии) в алхимическом процессе, а именно, понятие coniuntio («соединение», «слияние», «бракосочетание»), обосновывает аналогию в книге «Психология и алхимия», продолжает исследование этой проблемы в «Психологии трансфера» (1946 год). Его многолетний поиск увенчался работой «Таинство соединения» (1955/56).
Брюссельский аргентинец Хулио Кортасар, живя жизнью парижской богемы, издает в 1951 году сборник рассказов «Бестиарий», а в 1956 году сборник «Конец игры».
Аргентинский писатель, мистификатор и эстет, идет дальше своего швейцарского коллеги. Кортасар начинает свой путь проникновения во внутренний мир героев в рассказе «Дальняя» (сборник «Бестиарий») перевоплощением в образ героини Коры Оливе, что удается ему полностью. Автор трансформирует свое женское бессознательное в образ молодой, блестяще образованной девушки, от лица которой ведется повествование.
Но это-то прием традиционный, свойственный многим писателям-мужчинам.
Кортасар вводит прием «перенесения» внутрь самого действия, кладет его в основу рассказа.
Героиня Кора Алина Оливе Рейес де Араос, аристократка и эстетка, находит себя — в другой. Та, тень (собственно Кора, пребывающая в царстве мертвых по прихоти Аида, дочь богини Деметры согласно греческой мифологии, царица теней Персефона впоследствии) — нищенка из Будапешта — находит себя в Персоне — Коре Оливе.
Мастер-мистификатор, Кортасар, ввергает свое женское начало в образе героини в цепь последовательных сновидений, в которых Коре Оливе является ее двойник, нищая, униженная женщина, жизнью которой начинает жить Кора, выясняя в ходе дальнейших сновидений все подробности существования своего двойника.
Внешние события, прихоть молодой дамы — замужество, жажда приключений и путешествий, все ведет Кору — к другой, к несостоявшейся, к униженной, к той, которая при женщине по имени Кора Оливе — королева и — как гласит анаграмма — или при королеве, вот к ней-то и направляется Кора — светская дама в светлом английском костюме — в Будапешт на мост, желая спасти ее, возвысить до себя, освободить, но… Женщина из сновидений в дырявых туфлях встречает на мосту свою вожделенную королеву — долгое объятие — и — тень перевоплощается в персону — королева мгновенно становится своим и… женщины расходятся…
Так решает автор рассказа проблему расщепления своего женского бессознательного, того, что не так давно швейцарец в Цюрихе определил понятием анима (женская душа в мужчине), вернее, решает не так, как хотелось бы его королеве — спасти и освободить тень, возвысив до себя, взяв в свою сферу, к сожалению, автор вынужден уступить самой тени, пойти на поводу у ее страстного желания стать королевой. Страсть тени стать персоной удовлетворена полностью. Королева же в лохмотьях нищенки недоуменно провожает взглядом фигуру молодой дамы в светлом английском костюме, уходящую от нее по мосту. Тайное желание, тайную прихоть королевы — стать уничиженной — это поистине королевское желание, автор, как истинный рыцарь своей дамы, исполняет мгновенно — вест этот путь на мост — желание рыцаря служить обеим дамам одновременно. Маг психологии, Кортасар, исполняет сокровенные мечты обеих: дама в лохмотьях становится королевой, другая, соединившись со своей тенью, теряет себя в давным-давно прискучившем ей образе жизни, и находит — экзистенциальную сущность, обретает себя в тени — и становится анимой, которая так желанна мужскому началу Хулио Кортасара.
Мастер, как истинный экзистенциалист, подвигает своих героинь сделать верный выбор: потеряв себя, обрести свою истинную сущность путем открытого Кортасаром нового метода в психоанализе — перевоплощения в ходе сновидческой фантазии, магической игры мистическим образом закончившейся реальным выбором, в результате которого и происходит таинство соединения расщепленных тени и персоны — в единую аниму. В результате и автор воссоединяется со вновь обретенным — с утраченной им анимой.
Швейцарец в Цюрихе в ключевом сновидении встретил свою аниму в образе слепой Саломеи в стране мертвых вместе с пророком Илией и огромной черной змеей. Черный змей в мифах служит двойником героя. Из фигуры же Илии развилась другая фигура — Филемона. Швейцарец признал эту фигуру проводником своей души — психагогом.
Юнг, записывая свои фантазии, задался вопросом, чем является то, чем он занимается. Голос внутри него, принадлежащий талантливой женщине-пациентке, испытывавшей к врачу сильно выраженный трансфер, ответил, что это искусство. Во внутреннем мире психоаналитика трансфер стал самостоятельным живым образом. Но Юнг так и не поверил своей аниме, оставшись до конца преданным делу медицинской психотерапии.
Во время завершения цюрихским швейцарцем заключительного труда «Таинство соединения» в 1956 году, аргентинец из Буэнос-Айреса издает в париже сборник «Конец игры», в котором получает дальнейшее развитиеи его идея о соединении и перевоплощении человека в существо иной породы — рассказ «Аксолотль».
Кто же такие, эти странные существа — аксолотли? Каковы они?
«Аксолотли — это снабженные жабрами личинки тигровой амблистомы из рода амблистом».
«Я увидел розоватое и словно прозрачное тельце (при этом мне пришли на память китайские статуэтки из молочного стекла), похожее на маленькую пятнадцатисантиметровую ящерицу, с удивительно хрупким рыбьим хвостом, самой чувствительной частью тела. Вдоль хребта у него шел прозрачный плавник, сливавшийся с хвостом, но особенно меня поразили лапки, изящные и нежные, которые заканчивались крохотными пальцами с миниатюрными человеческими ногтями. И тогда я обнаружил его глаза, его лицо. Лицо без выражения, где выделялись только глаза, два отверстия с булавочную головку, целиком заполненные прозрачным золотом, лишенные всякой жизни, однако смотрящие; мой взгляд, проникая внутрь, словно проходил насквозь через золотистую точку и терялся в призрачной таинственной глубине» (Х.Кортасар «Другое небо», М., «Художественная литература», 1971)
Герой рассказа соединяется с аксолотлем, перемещается внутрь него. Параллельно герой, надящийся с внешней стороны аквариума с аксолотлями, пристально вглядывающийся в глаза существа, его образ возникает внутри самого аксолотля — двойной трансфер — и постепенное ежедневное проникновение человека внутрь странного существа, в его мир, в его нечеловеческую, но, по сути, родственную природу. и вот герой полностью отождествляет себя со странным существом и заявляет самому себе: я — аксолотль.
Состоялось превращение, а может быть, то самое алхимическое бракосочетание, о котором писал Юнг, проводя аналогию между необычным золотом (у Кортасара глаза аксолотля, заполненные прозрачным золотом) и алхимическим «философским золотом» — духовной сущностью этой странной рыбки, аксолотля, — и процессом психической трансформации существа человека в духовное существо (в аксолотля). Юнг, проводящий аналогию между «рыбой» и Христом (Христом, который сам является «рыбой»), «христианскими душами» — рыбами, пойманными в сети апостолом Петром, «христианскими рыбками» — душами, подражающими Христу, не обладающими сознанием и нуждающимися в исцелении, — целитель Христос, исцеляющий себя и подобных себе.
И вот «золотая рыбка» — аксолотль Кортасара, духовное существо, уподобляясь которому личность героя постепенно утрачивает свою форму, но обретает форму духовную, более соответствующую своей новой духовной природе.
Таков процесс алхимической трасмутации образов в произведениях латиноамериканского прозаика Хулио Кортасара.