Рецензия на стихи Эдгара Бартенева

Я хочу рассказать о поэте, который не любит своих стихов. Вот так — жизнь идет и человек уходит от того, что делал когда-то и потом уже с недоумением воспринимает и себя бывшего и дела свои.

Эдгар Бартенев. Кинематографист, автор документальных лент, принимающих участие в мировых фестивалях. Его фильм «Яптик-Хэссе» по данным Википедии собрал девять наград на этих самых фестивалях.

Но то, что написал Бартенев, остается нам, читателям и я очень советую не забывать, что сеть — не книга. Пока есть возможность читать его стихи, сохраняйте их.

В его стихах много земли и неба. И много грусти. Они не бегут сбивчивым потоком сознания, но они сами по себе — мыслительный процесс. Именно такой, каким он существует в голове думающего. В ткани стихотворения сплетаются визуальные картины, запахи, осязательные ощущения и тут же, как это и есть в голове — промежуточные выводы и выводы окончательные, то, к чему пришел автор, додумав мысль.

Пламя октаэдров маленьких жаб,
кропящих асфальт, так что страшно идти,
было алмазно. Какой-то араб
говорил: наступивший — утратит Пути.

Словом, не было ходу. Шатались зарницы
в пеплистых высях, и мерзло в висках.
С бирюзового пруда тянуло корицей.
Буддами жабы стояли в носках.

Преклонясь бородами — над ними корпели,
трогали прутиком с разных боков.
До озноба, до сложных в зрачках акварелей
взгляд уходил в земноводных богов.

Редкие прыгали — так, для блезиру,
в кожах играла звезда со звездой.
В очерке спин обнаружили лиру,
а опрокинув — живот золотой.

Вечность твердела, и вот, смущены,
разгадать не посмевши волшебных зверей,
чарами их будто спущены в сны,
в барельефные сны вавилонских царей.

Проглотили по камню, и трудно дыша,
кто-то из нас, уплощаясь, сказал:
"Почивает далече царевна-душа.
Это химеры", — и долго моргал.

"Мы ворвались в ловушку, продолжим движенье".
Но рассвет просушил астрой тьму, как опрелость.
Нас араб обманул. Жаб остыли каменья.
Мы — пришли, и уже никуда не хотелось.

(Алхимия жаб)

Я не любитель разбирать по косточкам поэтические тексты, хорошие стихи говорят сами и именно то, что хотят сказать. Если есть картинка, воспоминание и если понят рассказанный рассказ, к чему выдергивать каждое слово и пояснять его?

Стихи Бартенева предназначены медленному читателю. Прочесть строку, остановиться, увидеть. Не гнать, пропуская слова. Особенная ценность его стихов именно в том, что каждое слово в них несет смысл. Не связка из существительного и к нему прилагательного, не знакомый и привычный речевой оборот, а — каждое слово. Потому быстрый читатель рискует остаться в недоумении. Но это будет беда самого читателя, а не автора.

Существует, конечно, практика написания стихов от обратного, что угодно, лишь бы не дать себе употребить привычный оборот или формулировку. Но Бартенев выше этого. Просто умнее и талантливее. Его талант позволяет ему находить свои сочетания слов. А талант вообще штука не слишком понятная. Почему у одного простенькие на вид строки — шедевр, а у другого — нищета языка? У одного сложные, переплетенные конструкции — вызывают у читателя головную боль и раздражение, а у другого свидетельствуют о мощном уме и сильном таланте?

Стихи Бартенева — для умных читателей. И не в том смысле, что надо много знать, хотя это не помешает. А в том, что умный читатель не убоится глубины размышлений умного поэта.

                  Поэзия быть темною должна.
               Она крестьянская, могучая жена.
             В ее руках сошлась звезда с звездою,
                   и шея ея свёрнута сохою.

               Она земля, в ней гнило и сыпуче,
                 в ней червяки потеют наугад.
                 Растения красивые, как тучи,
            родятся в ней. Родится в ней смарагд.

               И много рифм, звучащих как серпы
                и режущих и слух, и даже душу.
                   И смысла окаянные кроты.
           И всё, что хочется с кожуркою покушать.

(Сучья на ветру. Отрывок)

Стихи Бартенева переменчивы, как воздух там, где нет домов и автомобилей. Где прозрачность сменяется туманом и уходит в наступающие сумерки, когда засыпают звуки, чтоб наутро — осветиться. И продолжить беспрерывно меняться. Потому читать их, как выходить на прогулку, в одиночестве, когда главное — идти, смотреть, дышать и думать.

В прозрачной зелени – янтарнее слезы

синица или луч ветхозаветный.
Светло беспамятство полуденной осы,
чей лик полета точно ход кометы.

Чернилен глаз. Пространства тонут в нем,
и лодочки листвы на слабых ветках,
и мысли чертятся гранатовым углем,
и розовые девушки в беретках.

Когда случится дождь? Когда я обрету
последнюю пленительную ясность?
Гуляют облака, как ангелы в цвету, – 
как в зеркале от выдоха туманность.

(в прозрачной зелени…)

Возможно, я слишком резко начал эту рецензию, но просто, читая стихи, дважды видел, как сам Эдгар отвечал на комментарии. С недоумением и извиняясь, что ничего по поводу похвал ответить не может — далеко слишком ушел от того Бартенева, которым все это было написано. Но что же делать. Человек идет дальше, а то, что он сделал, остается читателям. И стихи Эдгара Бартенева, пусть иногда неровные, кому-то, судя по оценкам в разделе Самиздата, не всегда понятные, не перестают быть от этого настоящими стихами. Они уже сами по себе живут. И хорошо.

А напоследок, ироническая миниатюра:

О писательском труде.

Сиди пиши — не думай о посторонних. Муха пролетит — не отвлекайся. Плохо пишется — не твое дело. Сиди знай.

Кофе много не пей. Не кури много. Всего лучше чай, в зеленом особенно много кофеина. Чтобы заварить быстро, купи ситечко, насыпь в него чайного листа и лей сверху кипятком. Пей потом с удовольствием.Теперь пиши.

Телефонные провода перережь. В дверь позвонят — в глазок не смотри. В глазок сейчас стреляют, или могут шилом ткнуть. Береги свой талант.

Если есть жена — тоже зарежь. Лучше писать станешь.

Кто любит нервные занятия — иди в писатели. Толк обязательно будет.

Много не смейся. Много смеяться будешь — мало напишешь.

(Эдгар Бартенев. 2003г)

Раздел Эдгара Бартенева на Самиздате