Однажды Послушница Дже пришла к Многомудрому Лё Ше и спросила…
Однажды послушница Дже пришла к Многомудрому Лё Ше и спросила:
– О, Великий! Ответь мне, недостойной – в чем смысл моей жизни?
– А в чем смысл жизни пальца на твоей руке?
– О, Многомудрый! Как же может быть свой смысл жизни у пальца на руке! Он же часть моего тела!
– Вот видишь! – сказал Лё Ше, – какой же смысл может быть в твоей жизни, если ты – часть тела Вселенной?
– Это что же, – спросила послушница Дже, я подобна бессмысленному пальцу?!
– А то! – сказал Многомудрый и закрыл дверь своей кельи.
Однажды послушница Дже потеряла смысл жизни. Пришла она на берег реки и подумала:
– Может, утопиться?
Тут как раз мимо шел Многомудрый Лё Ше и послушница Дже спросила:
– О, Великий! Ответь мне, недостойной: надо ли топиться, когда теряешь смысл жизни?
– Не надо, – ответил Лё Ше, – ибо утопившись, ты не найдешь смысла жизни, а обретешь смысл смерти.
Однажды послушница Дже пришла к Многомудрому Лё Ше и спросила:
– О, Великий! Ответь мне, недостойной – в чем смысл жизни?
Ничего не ответил Великий.
На другой день Послушница Дже снова пришла к Многомудрому Лё Ше и спросила:
– О, Великий! Ответь мне, недостойной – в чем смысл жизни?
Ничего не ответил Великий.
На третий день Послушница Дже снова пришла к Многомудрому Лё Ше и спросила:
– О, Великий! Ответь мне, недостойной – в чем смысл жизни?
– Твоей или моей? – сказал Великий.
– Ну, моей!
– Задавать вопросы.
– А твоей?
– Не отвечать на них.
Однажды Послушница Дже пришла к Многомудрому Лё Ше и спросила:
— О, Великий! Ответь мне, недостойной — что есть милосердие?
Ничего не ответил Великий.
На следующий день послушница Дже опять пришла к Многомудрому Лё Ше и спросила:
— О, Великий! Ответь мне, недостойной — что есть милосердие?
Ничего не ответил Великий.
На третий день Послушница Дже снова пришла к Многомудрому Лё Ше и спросила:
— О, Великий! Ответь мне, недостойной — что есть милосердие?
Ничего не ответил Великий.
Вздохнула Послушница Дже и ушла со словами:
— Не приду больше…
А Многомудрый Лё Ше сказал ей вослед:
— Вот оно, милосердие…