Смерти нет.
После некой глобальной катастрофы на Земле осталось населения в три миллиарда человек. Объединенные вживляемыми в мозг портами для подключения к сети, они образовали единую структуру – Живущего. Число Живущего постоянно – этакие 3 миллиарда френдов, ну или вернее юзеров. Каждый человек имеет свой “инкод” – уникальный генетический маркер, который закрепляет за его носителем определенные социальные функции. Смерти нет. Пример: если ты инженер, то в будущей инкарнации снова быть тебе инженером. И так всегда. “Умрешь, начнется все с начала”. Кстати, пол инкодом не закрепляется. Смерти нет. Ну, а, если честно, уже из этого краткого описания можно понять, что идея постоянства Живущего, единства личности в инкарнациях – большой обман. Но к этому спойлеру еще придется пройти целый роман. Половина его – просто замечательная, другая – довольно беспомощная и бесполезная, как и человек, которого отключили от глобальной сети “социо”.
Книга Анны Старобинец меня искренне восхитила. Особенно поначалу. Даже странно было читать такую фантастическую фантастику, с примесью триллера, от русского писателя. Великолепная идея “социо”, загадка Зеро – человека, родившегося без “инкода”, странный быт и, по сути, доведение до абсурда многочисленных развлекательных информационных сервисов и процессов с ними связанных, которые сегодня окружают нас. Прочитайте первые несколько страниц “Живущего” и вам станет неуютно заходить на вконтактик, фейсбук, в ЖЖ и прочий виртуальный выпас. Добавим к этому то, как Старобинец мастерски пишет. В первой половине книги она создает какой-то чудовищно осязаемый и реальный кафкианский кошмар, где лестницы и лабиринты удачно заменяются хостингами и аккаунтами. От написанного становится не комфортно жить. Текст максимально навязчиво и бесцеремонно вторгается в зону личного, превращает в Ад интимную зону интернет-бытия. Правда, если вы не так уж зависимы от всей это дребедени, думаю, эффект будет не таким сильным.
Смерти нет.
Но вот когда все это экспрессионистское великолепие образов, аллюзий и деконструкций заканчивается, то начинается проза жизни. И чем ближе к финалу, и чем явственнее вскрываются схемы зла, тем они оказываются банальнее. Что ж, этого-то важнейшего атрибута зла никто и не отнимал. “Живущий” начинает использовать те объяснения из классических антиутопий, которые, как прописные истины, верны всегда. Проблема даже не в том, что местами, как будто снова читаешь Оруэлла или Замятина, а в том, что читаешь ты все это написанным совсем не так хорошо, как у классиков. Как-то плоско, серо и уныло написано. И это даже не прием для создания атмосферы. Финал же делается как будто наспех, что тоже не вызывает восторга.
И вот, по прочтении, я испытываю очень странные ощущения – за начало книги я готов отдать Анне сердце, за окончание – только те 250 рублей, что заплатил на озоне.
Эге. А что еще эта авторесса написала? Интересно