Под ногами шаркал май, пылью, ветром и изредка солнцем… Но было все равно… Бывают такие дни, когда все останавливается, мимо тебя проходят тысячи людей, но они тебе не мешают, ты просто не замечаешь всей этой суеты. Ты просто даришь себе сказку. Я желала эту книгу, как, пожалуй, ни одну другую. Я даже сказала главреду, что зарплату возьму этой книгой и никак иначе, но потом сжалилась и согласилась на деньги 🙂 Наконец-то, моей полке повезло, ее теперь на проводах убаюкивают «Сонные трамваи».
За давностью лет я уже и забыла, что это — книжный «Москва», но сегодня мне вновь довелось переступить его порог, и я вспомнила все те часы, которые я там проторчала. После факультета со списком книг, после оплаченных статей среди гор альбомов по импрессионизму, вспомнила букинистов в подвале, когда-то они мне подарили Метерлинка — вспомнила все. Знаете, ни одна скидка ни одной закупки или дешевизна интернет-заказов не дарят тех эмоций: ты щупаешь книги, чувствуешь этот манящий запах типографской краски, ты проживаешь эту маленькую жизнь в 32/80/592…. страницы. Ты ее ВЫБИРАЕШЬ, потом ищешь карточку любимого гостя, ЛЮБИМОГО, а потом с пакетом выходишь в другую жизнь. Тверская кишит шопоголиками, с носками, платьями, бюстгалтерами …. А ты несешь Мандельштама.
Когда я была на первом курсе, я обожала Гумилева, с возрастом это не прошло, но все же притупилось. И как-то в предлекционном диалоге, мне взбрело эту свою любовь озвучить. Я нервно сказала, что Гумилев, пожалуй, любимый поэт периодна начала конца, на что мне моя одногруппница сказала строго и иронично: «Любимый поэт — это всегда Мандельштам». Молодость прекрасна своей категоричностью, а Мандельштам своим постоянством. Любимый поэт! Любимый поэт! Сонные трамваи.
Это книга не для детей, это книга для изысканного взрослого вкуса. Легко к детским стихам нарисовать растровых зайчиков, белочек и мишек, не просто сделать такое оформление, где каждый разворот тебе говорит: «Ну, посмотри, а это ты могла ожидать». Стилистика двадцатых, где уже в моде прозодежда, где Купанье красного коня Петрова-Водкина уже стало иконой стиля, где еще не стихли бури революций, где Мандельштам еще жив.
Вита-Нова — прекрасное издательство, удивительно оно всем. Но эта книга меня поразила справочным аппаратом. Все же я ехала покупать красивое детское издание, а получила кроме этого еще и сноски, предисловие и публицистику об изданиях и иллюстрировании Мандельштама.
Боже, как она пахнет. Так пахнут только те книги, которыми просто приходится гордиться.
Наталечка Journ