Предвечернее время начала весны, то ли дождь, то ли снег. Мокрые, липкие хлопья в вечернем небе словно тающий сахар в зеленом чае. Промозгло и неуютно. Гигантские витрины универмага манят теплым светом. Там, внутри, царство нетронутой красоты новой одежды, там четыре этажа мечты и под самой крышей – маленькое кафе, пахнущий корицей рай. Столик у самого окна, чашка горячего капучино и нежное печеное яблоко в слойке, его мякоть, пропитанная сиропом, все же сохранила легкую кислинку. И толстое оконное стекло, защищающее от длинных нитей ветра, простегивающих тонкое пальто. Конечно, когда-нибудь придется снова выйти туда, затеряться среди спешащих и равнодушных, но это будет не скоро. Есть еще ароматные полчашки до столкновения с действительностью, и это восхитительно долго.
Примерно такое ощущение оставляет повесть Каори Экуни. Почему?
Да потому, что главная героиня, Секу, живет в своем маленьком мире, сознавая временность пристанища и промозглую неуютность большого мира, поджидающего ее за толстым стеклом отчужденности. Созданный ею кокон идеален для невыросшего ребенка с явной склонностью к алкоголизму. Здесь все понарошку, здесь все – игра в жизнь, во взрослость, видимость для других. Секу замужем, но это – для родителей, а на деле ее муж, солидный врач Мицуки – гей, со сложными взаимоотношениями с другом, рассказы о котором любит слушать Секу. Для нее воспоминания Мицуки – сказка на ночь, щекочущая воображение полустыдными подробностями. Секу поливает дерево юкки в горшке, свадебный подарок любовника мужа, сладким чаем, утверждая, что растению это нравится. Она запивает разговоры с матерью персиковым коктейлем, создавая зыбкую ширму, защищающую от вторжения реальности. Она «эмоционально неуравновешена» и посещает психоаналитика, скрывая это от родителей мужа, так же, как супруги скрывают гомосексуальность Мицуки от родителей Секо.
Мицуки и Секу – бдительные стражи своего мира. За мощные стены крепости пускают лишь избранных: любовника Мицуки Кона и двух его приятелей-геев. Секо чувствует себя легко и безопасно в компании мужчин, занятых друг другом, без мужского к ней интереса. С ними ей куда забавнее, чем с близкой подругой, не посвященной в тайны ее супружества. Но все становится куда сложнее, когда к Секу приходит смутное осознание собственной женской сущности, когда дружеская привязанность и преданность начинают замутняться откровенным желанием, а потом и жаждой любви, которую невозможно получить ни от мужа, ни от его друга. Мицуко, женившийся для того, чтобы быть «как все» и не испортить себе практику, хоть и трогательно заботится о жене, и даже приглашает к ней на свидание бывшего друга, все же эмоционально очень далек от Секу. Так рвется мягкая, уютная оболочка, защищавшая Секу от мира обычных людей, от жизни.
Мне показалось, что японка Экуни — наследница француженки Саган: те же инфантильные герои, не желающие соприкасаться с реальностью и выстраивающие свои башни из слоновой кости, та же приверженность к чувствам, ярким, острым, очищенным от примесей условностей и общественных норм, та же инаковость персонажей, ну, может быть, чуть более грубоватая и осовремененная. А в целом – то же звучание музыки Брамса в наушниках, когда все кругом слушают рэп.
Хорошо и построение повествования. Главы, как эстафета, переходят от Секу к Мицуко, и читатель видит год их семейной жизни с двух точек зрения, спотыкаясь о непонимание героев или радуясь их согласию.
Вердикт: не пожалейте дня на прочтение, большего времени книга не займет, потому как ее нужно читать методом погружения, за один раз, смакуя как печеное яблоко под чашку капучино, а потом вновь выходя во внешний, ветреный мир.