Воскресное чтение. Роберт Голдсборо «Последнее совпадение», отрывок из романа

(чтение Елены Колчак)

Глава 4
Я не любитель выпивать в барах, особенно в одиночку, но в тот вечер сделал исключение. Оставив упивающуюся победой троицу перед входом в «Моргану», я прошагал по Второй авеню к югу, кварталов, эдак, с шесть. Потом, все ещё кипя как чайник, решил завернуть в полупустой ирландский бар. Две порции виски с содовой спустя я уже начал отходить, но был все ещё достаточно зол, чтобы представлять, с каким удовольствием скинул бы Линвилла и его горлопана-приятеля с самого высокого моста в Ист-Ривер.
Однако даже расслабленность после выпивки не позволила мне забыть про необходимость доставлять пользу организму, поэтому, щедро расплатившись с барменом, домой я отправился пешком и взошел на крыльцо нашего особняка в семнадцать минут первого. Поскольку дверь была заперта изнутри, мне пришлось звонить, однако совесть моя оставалась спокойной — Фриц всегда зачитывался допоздна. Заглянув по пути наверх в темный кабинет, я убедился, что Вульф уже уединился в своей комнате.
Несмотря на бурно проведенный вечер, спал я как убитый, набирая свою привычную норму, а утром в обычное время уже сидел за своим столиком, просматривая «Таймс», потягивая кофе и воздавая должное вкуснейшим оладьям и прочим лакомствам, которые приготовил на завтрак Фриц. Подспудно в дальнем уголке моего мозга теплились мысли о том, как бы снова подкатить к Линвиллу. Один проигранный раунд — ещё не поражение, всегда считал я.
Без четверти девять, уже сидя в кабинете, я продолжал вынашивать планы мести, когда зазвонил телефон.
— Арчи! — ворвался мне в ухо полузадушенный голос Лили. — Ты… ты…
— Что? Послушай, ты не заболела?
— Арчи, ты встречался с ним… вчера вечером?
— С Линвиллом? Да, но мне не хотелось бы это обсуждать. Боюсь, что особых лавров я не снискал, хотя…

— Арчи, он мертв!
— Что!? Ты имеешь в виду Франта Линвилла?
— Да, — еле слышно прошелестела она. — Он мертв. Его убили. В гараже. Этой ночью. Я…
— Постой-ка, — перебил я, — и выслушай меня. Я тут ни при чем, если ты этого опасаешься. Хотя, каюсь, после личного знакомства с этой обаятельной личностью, мысли о зверской расправе не раз посещали мою голову. Расскажи, что знаешь.
— Я только что услышала об этом по радио. Включила новости и… передали, что он мертв.
— Как это случилось.
— Тело нашли утром в гараже, где он держит свою машину. Он… Его ударили чем-то по голове.
— И все это передали по радио?
— Да, на волне новостей. Я обычно включаю эту станцию, пока сушу волосы. Господи, Арчи, что случилось? Это не твоих рук…
— Не верещи, пожалуйста, я ведь уже тебе объяснил, что не виновен. Я видел его вечером, было дело, возле «Морганы», в компании дешевого дружка-сквернослова, которого он называл Холли. Мы перебросились парой-тройкой слов, и не более того. А больше по радио ничего не передали?
— Почти ничего, — сказала Лили. — Гаражный служащий нашел труп Линвила на бетонном полу возле его машины. Кажется, рано утром.
— Да, поэтому «Таймс» не успела ничего сообщить. Хорошо, мне нужно кое-куда забежать; я буду держать тебя в курсе. Однако перед уходом мне было бы приятно знать, что ты мне поверила.
— Ну, конечно же, я тебе верю, Арчи, — без секундного колебания ответила Лили. — Просто мне показалось странным, что не прошло и дня после нашего разговора, как…
— Да, я все понимаю. Значит кто-то ещё вынашивал в душе свинство по отношению к мистеру Линвиллу-младшему.
Мы распрощались, и я уже хотел было звякнуть в «Газетт» Лону Коэну, когда в дверь позвонили. Фриц отправился на рынок, поэтому я сам выбрался в прихожую и посмотрел в прозрачное с нашей стороны стекло. На крыльце стоял ни кто иной как Фред Даркин с встревоженной физиономией и в галстуке, помнившем времена покорения Запада.
— Приветик, давно не виделись, — поздоровался я, впуская его. — Заваливай.
Фред, с живейшим интересом разглядывая костяшки собственных пальцев, пробормотал слова благодарности, затем промямлил:
— Арчи, по поводу вчерашнего вечера. Я…
— Пойдем в кабинет, — пригласил я. — Посидим и все обсудим. Кофе хочешь?
Фред помотал головой и, проследовав за мной в кабинет, уселся в одно из желтых кресел, тогда как я занял место за своим столом. Снова потупив взор, Фред прокашлялся.
— Извини, что я вчера нагрубил тебе, — пробормотал он, сокрушенно качая головой.
Я усмехнулся.
— Не о чем говорить, старина. Мы с тобой уже не один пуд соли вместе съели, чтобы обижаться друг на друга.
— Да, но я все равно не имел права так заводиться. Откровенно говоря, Арчи, я ведь и вправду сижу без работы, вот потому-то, должно быть, и нервничаю. Но все равно я не должен был на тебя срываться.
— Все, проехали. Надеюсь, что теперь-то, придя сюда, ты примешь чек за вчерашнюю работу?
— Да, — кивнул он, смущенно улыбаясь.
Я достал свою чековую книжку и выписал Фреду чек на сумму, которую уплатил бы ему и Вульф.
— Кстати, — сказал я, — ты не слышал утренние новости?
Фред покачал головой из стороны в сторону.
— Дело в том, что объект нашего вчерашнего внимания, похоже, погрузился в сон. Вечный.
— Его убили?
— Да. В вечерних газетах наверняка напечатают подробности. Я пока сам почти ничего не знаю. Однако вполне допускаю, что твои услуги мне вновь потребуются.
Фред встал и взял чек, вид у него был озадаченный.
— Можешь на меня рассчитывать, Арчи, — произнес он. — А… тебе это ничем не грозит?
Я расхохотался.
— Нет. Но ты уже второй человек за это утро, который меня подозревает.
Проводив Фреда, я позвонил Лону Коэну.
Не знаю, как называется должность, которую занимает Лон в «Газетт», однако сидит он едва ли не на расстоянии вытянутой руки от её владельца и знает о Нью-Йорке буквально все, от светских скандалов до ложных пожарных тревог в бедняцких кварталах. Но главное, Лон — мой друг; его бесценные сведения не раз выручали нас с Вульфом, да и мы, в свою очередь, старались платить ему той же монетой, то и дело подбрасывая жареные фактики, достойные самых громких заголовков.
Лон снял трубку с первого звонка.
— Что надо? — протявкал он своим обычным гнусным тоном, означавшим: «могу уделить тебе не более семи секунд».
— Просто любопытствую, что тебе известно про убийство Линвилла?
— А какое твое собачье дело? — буркнул Лон со свойственной ему любезностью.
— Сам ещё толком не знаю, — соврал я. — Более того, не уверен даже, что смогу признаться тебе и в дальнейшем.
— Вот оно — истинное отношение к свободной прессе, — вздохнул Лон. — А ещё друг называется. Ладно, запоминай: Бартон Дэвид Линвилл, кличка «Франт», двадцать шесть лет от роду, наследник состояния, оцениваемого примерно в шестьсот миллионов долларов, в половине пятого утра был найден мертвым гаражным служащим в гараже «Марк-2» на Восточной Семьдесят седьмой улице. Тело лежало на бетонном полу возле собственного автомобиля Линвилла, «порше» последней модели. Череп размозжен, но оружие убийства не найдено. Полицейские полагают, что парня ударили монтировкой или гаечным ключом, но пока это только догадки.
— Кого подозревают?
— Пока не знаю. Малый был совершенно шальной, гонял на своем «порше», словно в гонках «Индикар»; женщинам голову кружил, несколько раз ввязывался в пьяные потасовки, но ничего более серьезного припомнить не могу.
— Так, значит?
— А что ты ожидал? Труп обнаружили только четыре с половиной часа назад. Все, приятель, твое время истекло — меня дела ждут.
Не прошло и пятнадцати секунд после завершения нашего разговора, как телефон задребезжал снова; я догадался, кто это, не успев поднять трубку.
— Неужели то, что я сейчас услышал по радио — простое совпадение, о которых порой пишут в «Ридерз Дайджесте»? — спросил Сол Пензер.
— Да ты его и не получаешь вовсе, — сказал я.
— Не уклоняйся от ответа.
— Да, это совпадение! — огрызнулся я. — Может, когда-нибудь я даже тебе и расскажу про него. Или — нет.
— Любишь ты у нас загадки. Ладно, Арчи, если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, как меня найти.
Я сказал, что очень тронут, и откинулся на спинку стула, задумчиво созерцая ряды корешков на книжных полках у противоположной стены. Вульф должен был спуститься после утреннего свидания с орхидеями лишь через сто минут, так что у меня ещё оставалось время придумать, как поделиться с ним последней новостью. В две минуты двенадцатого я все ещё сидел в прежней позе, продолжая ломать голову над этой задачей, когда громыхание лифта подсказало мне, что Вульф спускается из своей поднебесной оранжереи.
— Доброе утро, Арчи. Ты выспался?
В ответ на стандартный вопрос Вульфа, я удостоил его обычным же утвердительным ответом. Вульф, разместив свою слоновью тушу в самом просторном и прочном кресле Северной Америки, позвонил, чтобы Фриц принес пива, и перебрал стопку корреспонденции, которую я аккуратно положил на пресс-папье. Он затем прочитал и подписал три отпечатанных мною письма, а я все сидел и мучился сомнениями. Дождавшись, пока он наполнил стакан охлажденным пивом, я произнес:
— Поговорить бы надо.
— В самом деле? — Вульф изогнул брови, откинувшись на спинку кресла, переплел пальцы на полюсе своего необъятного пуза — настоящий подвиг, если видеть его размеры.
— Да, представьте себе. Я, правда, клятвенно обещал держать язык за зубами, но вы не в счет. Сами говорили, что в деловых вопросах мы с вами одно целое. Не уверен, что сказанное мной когда-либо перерастет в наше общее дело, но оно приблизилось к нему уже почти вплотную.
— Продолжай, — сказал Вульф, сидя с закрытыми глазами. И я выложил ему все без утайки, включая разговор с Лили, события вчерашнего вечера, приход Фреда и телефонные разговоры с Лили, Лоном и Солом.
Вульф поочередно кривился, хмурился, пил пиво и время от времени перебивал меня вопросом или замечаниями — в частности, изрек тот самый глубокомысленный афоризм насчет моей невыдержанности, о котором я вам только что упоминал.
— Ты знаешь, что я доверяю твоей интуиции, — произнес он, когда я закончил. — Как думаешь, насколько велика вероятность, что приятель мистера Линвилла или швейцар могли тебя узнать?
— Сложно сказать, — ответил я. — Боюсь показаться нескромным, но личность я довольно известная. Благодаря вам, конечно. А вы входите в «Сотню самых известных жителей Нью-Йорка», составленную журналом «Биг Эпл».
Вульф насупился и хмуро таращился на меня несколько секунд, пока в дверь не позвонили. Во второй раз за это утро я направился в прихожую смотреть на посетителя. Правда, на этот раз я вернулся в кабинет, так и не отперев двери.
— Думаю, что на ваш последний вопрос уже ответили, — сказал я Вульфу. На нашем крыльце торчит — и не брызжет весельем, к слову сказать — не кто иной как инспектор Кремер.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *