Ливревиль — книжные новинки
Дорогие друзья!
У нас прекрасная новость!!!
Некоторое время назад мы в Ливревиле проводили опрос… Спрашивали у читателей, какие жанры они предпочитают? На тот момент первые три места заняли «исторический роман», «фэнтези» и «детективы» соответственно.
С первыми двумя в Ливревиле давно всё хорошо. Так что любителям этих жанров есть что почитать. А вот детективов в магазине практически не было, что нас, конечно, огорчало.
И вот – тадам!! — все изменилось. На полки Ливревиля выставлены первых три детектива.
Автор: Елена Колчак
Серия «Рита Волкова»
Книга первая: Никогда в жизни
Книга вторая: Маргаритки для одинокой леди
Книга третья: Охота на журавля
В ближайшее время мы по традиции расскажем вам о новинках подробнее. А пока просто «ура!»))
И да… Мы приглашаем авторов и читателей в Livreville. Книжный город))
Каждый ваш лайк, каждый комментарий в группе и блоге Ливревиля сделает нас заметнее, каждый шаг вверх поможет нам быстрее развиваться! А значит, все больше будет в магазине интересных книг. И все больше всякого полезного и веселого для вас мы сможем сделать)
__________________________________
Примечание Книгозавра:
писатель, поэт и литературный редактор Елена Колчак сотрудничает с порталом давно, даже в Именном Указателе информация размещена в 2013 году, получается — официальный юбилей, а ведь наше литературное знакомство состоялось еще раньше!
Читать далее
Стас Толокно. Всюду жизнь, или «Отцы и дети» по-новому
О романе Павла Манылова «Папа»
Роман Павла Манылова «Папа» удивляет не только вечной темой «отцов и детей», решенной по-новому. Хотя, решение этой проблемы в контексте новейших времен и пресловутого конфликта поколений – задача не из простых, даже в прозе. Интересно и необычно в романе то, как его автор сооружает жанровую конструкцию из, казалось бы, привычных деталей – семейная мелодрама, криминальный боевик, производственная трагедия. При этом речь также о временных константах, которые в этой истории молодого героя, выросшего в провинциальном городе в семье врачей, но не желающего вести такую жизнь, как они, размыты, аморфны, не сформированы до антропологического конца. То есть, на дворе — начало двухтысячных, расцвет экономики и культуры, а проблемы у героев романа решаются по старинке. И это не дедовские методы, как у Костиного отца, Семёныча, за которым тот наблюдает с иронией. Всеми уважаемый кардиолог «скорой помощи» за копейки спасает человеческие жизни, а потом заглушает стресс алкоголем, но все вокруг его узнают, помогают, выручают, даже когда помощь нужна его сыну, ввязавшемуся в сомнительную историю.
Читать далее
Книги Если. Географ пропил глобус, жену, любовь, а потом вылил вино в цветочный горшок
Алексей Иванов. «Географ глобус пропил», роман
«Географ глобус пропил» Алексея Иванова – для меня книга, прочно занявшая место в ТОП-10. История, в которой каждый раз нахожу и что-то привычное, тёплое, и что-то неожиданное. Роман об ошибках и попытках прожить эту жизнь так, как правильно, разобраться, что к чему в непростых человеческих отношениях, цепляет с первых строк. И вот уже второй час ночи, остывший чай, а ты сплавляешься вместе с героями по злому Понышу, речке Ледяной, и руки покрываются мурашками, тяжелеют от воображаемой натуги.
Стоп-кадр из фильма «Географ глобус пропил» 2013 года, режиссер А. Велединский
Читать далее
Книги Если. Два важных слова – мама и папа
Каково это жить с родителем, у которого есть психологические проблемы? Или, может быть, физические травмы?
Большинство очерков в сборнике «О чем мы молчим с моей матерью: 16 очень личных историй, которые знакомы многим», составленный Мишель Филгейт, рассказывают о чувствах маленьких детей внутри взрослых. Некоторые истории заканчиваются хорошо – разговором о том, что наболело. Вскрытием старых детских мозолей. Некоторые – уверенностью в заплесневелых обидах.
Читать далее
Евгения Перова о романе Елены Черкиа «Судовая роль»
«Судовая роль, или Путешествие Вероники»
Роман «Судовая роль» — про Золушку, живущую в портовом городе, принц которой оказался, как и следовало ожидать, вовсе не принцем, а последней сволочью. Пышноволосая, нежная, доверчивая, верная, истомившаяся без любви и понимания, без крепкого плеча рядом. Считающая лунных котов. Знающая, чем отличается вино из ночной ежевики от вина из ежевики дневной.
Она, подобно другой героине Джулии Робертс — Сбежавшей Невесте — тоже принимает ту форму, которую ей подставляет жизнь, вливается в своего мужчину, как в сосуд: в горы — так в горы, на рок-фестиваль — так на рок-фестиваль, яйца-пашот — так яйца пашот.
Как персонаж рассказа Брэдбери — марсианин, который выглядел так, как хотел смотрящий на него, так и героиня романа послушно кажется такой, какой надо ее матери, друзьям-приятелям, случайным попутчикам. И не зря у нее столько имен: Вероника, Веронка, Ника, Никуся, Куся, Вера… Маленькая Вера. Слишком маленькая вера в себя саму, в свою красоту, значимость, в свой талант.
Читать далее
Игорь Бондарь-Терещенко. Багама мама
О поколении, с которого, собственно, все и началось
…Кстати, о мамах в этом феерическом романе как раз немало. Хоть и считается, что «Дискотека» Елены Черкиа – о конфликте отцов и детей. Отцы как раз спали, когда дети возвращались за полночь или вообще под утро. «Мама открыла ей, громыхнув задвижкой, и ушла в спальню, с упреком негромко хлопнув дверями. Негромко, чтоб отца не разбудить, ему утром на вахту. Сейчас наверняка сидит на кровати, слушает, когда блудная дочь выйдет, наконец, из туалета, куда спаслась сразу из прихожей. И тогда выйдет тоже, станет ходить следом, злым шепотом страдальчески упрекая. А Ленке придется молчать и отворачиваться, чтоб та не унюхала выкуренную сигарету и запах выпитого ранним вечером сухаря».
Читать далее
Элтон Иван. «Прогулка» Елены Черкиа
…Может показаться, что «Прогулка» создана для медитативной фиксации сознания, и, местами, и даже чаще всего, это выливается в длинные энергетические сцены. Если кто-то уже знаком с произведениями Елены Черкиа, то он знает, что в ее романах всегда присутствует смесь быта и неких пограничных мировоззренческих единиц. Медитативное и ментальное часто перетекает в общую картину, где сознание сплетается с внешним. И здесь нельзя сказать, что мир находится в стороне, и что авторское Я (или Я героя) – это исключительно вопрос солипсизма. Хотя, возможно, это и так. Авторские миры – далеко не всегда просты для читателя. Иногда нужны ключи, или – соответствующая читательская квалификация, и это – большая находка для любителей интересных форм, даже порой – и литературных опытов.
Кира жила одна и ей это нравилось
Так роман и начинается, и далее мы медленно вплетаемся в начальную линию сюжета, хотя, если рассматривать текст как некую машину, механизм, маховик, сделать быстро это не получится. Динамика здесь своя собственная, и скорость развития сюжета – некая персональная величина. Кира – фрилансер, свободный художник, созерцатель.
Читать далее
Книги Если. О пришельцах, глобальных корпорациях и о том, что делает каждого особенным
Историй об инопланетянах много. О том, как мы с ними воюем, миримся, любим их или не очень, учимся у них, опять воюем. Всех их объединяет одно: мы «играем» за человеческое существо. Ну, плюс минус. Смотрим на мир глазами гуманоида. Да, у него, как в тексте одного репера:
Иная форма ушей, пальцы рук другие по длине.
Но умирать им было так же страшно, как тебе или мне.
Иссерли – главная героиня романа Мишель Фейбер «Под кожей», тоже в чем-то похожа на человека, поэтому такие извращенные читатели, как я, в определённый момент начинают ей сочувствовать. Несмотря на явный образ маньячки.
Кстати, про людей. В романе автор использует, скажем так, специальные термины. И вот слушаешь / читаешь роман, представляешь нормальных людей, а потом они вдруг оказываются четвероногими и с хвостом. И происходит диссонанс сознания – как в письме дяди Федора: хвост отваливается и лапы мёрзнут у мальчика.
|
Чтобы не было путаницы — маленький словарик терминов: · Человек — представители вида Иссерли. Они передвигаются на четырех конечностях, не носят одежды, всё тело покрыто шерстью. Визуально они близки земным лисам и собакам. Человеческие «дети» похожи на маленьких овец. · А вот людей Иссерли и другие пришельцы называют водселями и водселихами. Иссерли считает, что водсели неразвиты и не испытывает мук совести из-за их убийства (по большей части). · Икпатуа — растение, в больших дозах действующий как сильный транквилизатор. В машине Иссерли встроен механизм, при запуске которого из пассажирского сидения выдвигаются иглы и экстракт впрыскивается тому, кому не повезло там сидеть. Он тут же вырубается, а потом просыпается уже без языка и надежды на будущее — в прямом и переносном смысле. В малых дозах икпатуа употребляется как наркотик, обладает обезболивающим эффектом.
|
Мои размышления могут показаться неструктурированными. Так и есть: роман разложился на три важные темы: одиночество, красота и ответственность.
Читать далее
ЛитМузей. Правильные слова и «плавное течение времени» — интервью писателя Александра Уралова
Казалось бы, мимолётная вещь — газетная публикация, да ещё и не в самой центрально-супер-столичной прессе… Но! Снова перечитав интервью, в котором Елена Вяткина, главный редактор газеты «Озёрский Вестник» задаёт вопросы своему соотечественнику (и нашему литературному коллеге) писателю Александру Уралову, я убедилась в очередной раз, что слова словам рознь, и верно написанные, собранные в прекрасно сформулированные предложения, такие слова — не устаревают. А наоборот, снова и снова пробуждают интерес к книгам, которые состоялись. Сама я всегда говорю, это же счастье, что хорошие книги не черствеют и не скисают, действительно хорошая книга не теряет актуальности, живёт, пока вокруг неё с шорохом осыпается и улетает в небытие всякая злободневная шелуха, которая буквально утром казалась такой важной, животрепещущей, но вот поди ж — к обеду уже не трепещет.
Я могла бы ещё говорить, но это тема большая. А пока у нас есть возможность сравнить хорошую журналистику десятилетней давности с нынешней. И с новым интересом прочитать диалог литературных собеседников. (Елена Черкиа)
«ДОЛГИЙ ДОЗОР» АЛЕКСАНДРА УРАЛОВА
Читать далее
Книги Если. Пара слов о вечном
Мини-рецензия на роман Казуо Исигуро «Погребённый великан»
Роман-притча Кадзуо Исигуро «Погребенный великан» написан в духе английских романов о рыцарях. Здесь есть драконы, Артур и Мерлин (правда, в качестве воспоминаний и тех, кто оставил нам разгребать … решать все проблемы), эльфы, воины. Герои отправляются в традиционное путешествие, борются с врагами, обращаются друг к другу «сэр».
Это всё уже было. Так чем такая история актуальна в нашем суетливом XXI веке?
