РЕЦЕНЗИИ НА КНИГИ * ВСЕ О ЛИТЕРАТУРЕ * ЧТО ПОЧИТАТЬ? * КЛАССИЧЕСКАЯ И СОВРЕМЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА * ОБЗОРЫ И НОВИНКИ

Евгений Фурин

Jonny_begood. Винфрид Зебальд «Аустерлиц»

39.19 КБ

«Аустерлиц» Винфрида Зебальда называют одним из главных текстов нового тысячелетия. Чем он заслужил столь лестные оценки? Однозначно, не сюжетом. «Аустерлиц» – текст не мейнстримный, имеющий свою собственную природу. Иличевский сказал об этом произведении: «Зебальд в «Аустерлице», прежде всего, создает невиданный ранее способ рассказа, конкурирующий с визуальными формами искусства. В романе есть фотографии обсуждаемых объектов: Зебальд словно бы предоставляет читателю возможность убедиться самому в превосходстве его рассказа над визуальной реальностью». Что касается визуальных эффектов, то главного героя этого романа Аустерлица интересует, прежде всего, архитектура пенитенциарных учреждений, крепости и вокзалы. И это не случайно: подобные сооружения помогают герою самоидентифицироватся. Попадая на вокзал, с которого он уезжал еще ребенком, осматривая лагерь, в который попала его мать, Аустерлиц обретает утраченное время.
Читать далее

Jonny_begood. Илья Эренбург «Оттепель»

Возьмите советский производственный роман, добавьте по вкусу чеховской драматургии и психологизма, заправьте сухим, почти телеграфным, стилем. Хм… Пошловатое начало для читательского отзыва. И все же. Думаю, критики ошибались, признавая эту знаковую для своего времени повесть несостоятельной в художественном плане. Достоинства книги Ильи Эренбурга для меня очевидны: здесь только качественные ингредиенты в идеальных пропорциях. Я не нашел в этой повести ни излишней идеологичности, ни слащавого заискивания с властью, при этом в полной мере ощутил всю мощь советского проекта, этого великого модернистского эксперимента. Вера персонажей в коммунизм вовсе не кажется натянутой и наивной, самоотверженное служение Родине роднит их с героями эпохи классицизма, когда в литературу еще не проникли индивидуалистические идеалы романтиков. При этом нет никакой театральности или вознесения на пьедестал — при чтении возникает ощущение, что я был со своим народом там, где мой народ когда-то к счастью или несчастью (тут уж как вам будет угодно) был.
Читать далее

Jonny_begood. Пер Петтерсон «Пора уводить коней»

12.77 КБ

Это роман стал событием не только в Норвегии. В 2007 году он включен в десятку лучших книг по версии «The New YorkTimes Book Review», и по сей день «Пора уводить коней» остается одним из самых продаваемых норвежских романов во всем мире. Секрет его успеха раскрыть не так уж и сложно. Во-первых, Петтерсон блестящий стилист. Его слог завораживает, язык романа в меру описателен и лишен экспериментов, непонятных неискушенному читателю. Во-вторых, он пишет о жизни просто, но вместе с тем глубоко.
Читать далее

Jonny_begood. Халед Хоссейни «Бегущий за ветром»

08604502.cover.jpg (570×903)

Халед Хоссейни – самый знаменитый из ныне пишущих афганцев. Известным он стал как раз благодаря своему роману «Бегущий за ветром», который вышел в 2003 году и стал мировым бестселлером. Действие разворачивается на фоне политической катастрофы в Афганистане. В романе можно усмотреть черты семейной саги, ведь «Бегущий за ветром» — эпос семейный, в основе — судьбы двух афганских мальчиков у которых был общий отец.
Читать далее

Jonny_begood. Антон Понизовский «Обращение в слух»

21.89 КБ

«А мы их не слышали. Мы их перебивали, пытались их интерпретировать, объяснять. Мы жалели их. А я теперь думаю: может быть, даже не надо сразу жалеть. Чуть попозже: жалеть, возмущаться, сочувствовать — но сначала услышать. Такими, как есть.
Это самое важное: не такими, как хочется, не придуманными — а такими, как есть. Просто слушать. Заставить себя замолчать». Антон Понизовский «Обращение в слух».
Читать далее

Jonny_begood. «Лавр» Евгения Водолазкина: История, время, Слово

14.76 КБ

«Лавр» — третий роман филолога, специалиста по древнерусской литературе Евгения Водолазкина. Формально эта книга напоминает «сказание» или «житие», главным героем которого становится средневековый целитель и праведник Арсений (он же Устин, Амвросий и Лавр), живший в средневековой Руси на рубеже 15-16-го веков. Почему именно средневековье? Автор признался, что есть вещи, о которых ему легче говорить именно в «древнерусском контексте», однако сам же определил жанр своего произведения как «неисторический роман». Впрочем, никакого противоречия в этом нет: автор искусно смешивает эпохи и стили, да и само понятие истории подвергается глубокому переосмыслению. Итальянский провидец Амброджо, друг главного героя, по пути в Иерусалим делится с Арсением таким вот соображением: «Всякая история до определенной степени – свиток в руках Всевышнего. Некоторым (например, мне) дано в него изредка заглядывать и видеть, что будет впереди. Одного лишь не знаю: не будет ли этот свиток внезапно выброшен».
Читать далее

Чашка кофе и прогулка