Книги Радуги. Партитура таємних паролів
(Про збірку поезій Ганни Яновської «Волохата книга»)
Як театр починається з гардеробу, так і будь-яка книга починається з анотації. І хоч не завжди на останню слід покладатися у своєму читацькому виборі, інколи трапляються приємні несподіванки, коли два-три речення містять у собі не діагноз критика, а світ автора — принаймні те, що він хотів сказати саме в цій книзі. Гарною ілюстрацією до сказаного є міні-передмова до дебютної книги харківської поетки Ганни Яновської: «“Волохата книга” — це збірка не казок, а міфів у їхньому найпервіснішому значенні, причому люб’язно доповнених — нам на поживу — ще й авторськими інтерпретаціями; авторка послужливо відхиляє для нас дзеркала трюмо, щоб ми побачили себе самих у різних гранях». Читать далее
Анна Яновская. Метафизика бизнеса, или «Молоко бешеной коровы»
Сергій Жадан. Ворошилоград: Роман. — Х.: Фолио, 2010. — 442 с. — (Графіті).
Новый роман Сергея Жадана особенно живо напоминает замечательный напиток, название которого вынесено во вторую половину заголовка — настоянную два-три дня в тёмном месте смесь правильной водки и правильной сгущёнки (размышлять на тему того, что продукты сейчас совсем и не продукты, а всё подделка, оставим коллегам по работе в обеденный перерыв; сказано — правильная сгущёнка, и точка). Мы не покривим душой, сказав, что это — молоко: вот и на заслуживающей доверия банке было написано: «молоко цельное, сахар», другое дело, что оно, не теряя цельности, приобретает некие иные свойства. Так и с романом «Ворошиловград»: это жизнь, но в настолько сгущённом и не тем, чем ожидалось, разбавленном виде, что получается тот эффект, который меня в юности радовал в свежем японском кино: камера, заглядывая в какой-нибудь ветхий сарай с инструментами и всякой ерундой, выхватывала потрясающий, чуть ли не вкусный цвет неприглядных предметов и существ, находящихся там. Держи эту яркость: пока не закроешь глаза — вся твоя.
Анна Яновская. Воздушные змеи Будды
Максим Бородин. Свободный стих как ошибочная доктрина западной демократии. Избранные стихи. — М.: АРГО-РИСК, Книжное обозрение, 2010. — 128 с. — (Книжный проект журнала «Воздух», вып. 49).
The Air Poets
Play out the swiftest gales
And sometimes loll in the eddies.
Poem after poem,
Curling back in the same thrust.
Это сказал поэт-битник Гэри Снайдер; днепропетровец Максим Бородин во многом подходит под это определение. Он действительно поэт воздуха, хотя и не совсем такой. Да и с автором процитированной классификации он мог бы найти общий язык и поговорить о Будде, альтернативной музыке и свободе в условиях рыночной экономики. И о том, что времена изменились, поэты тоже, но редких базовых ценностей, которые поэту нужно защищать и беречь, стало только больше.
Бородин как писатель легко переходит от вдохновенной и остроумной мистификации к веским и серьёзным словам — иногда читатель сам не знает, чего от него ждать; этот поэт, например, способен слепить любовную историю, смешивая цитаты из стихов, газет и книг о восточной рефлексотерапии. Но всё-таки особое место среди того, из чего создаёт свой мир Максим Бородин, занимает воздух, ведь этот материал не так прост, как может показаться.
Я
человек,
которому никуда не надо ехать,
потому что
весь воздух находится внутри меня.
А на выдохе
я строю мосты.