Татьяна Мажарова. Жан-Кристоф Гранже. «Кайкен»
Главный герой последней на данный момент переведенной книги Гранже — полицейский Оливье Пассан помешан на Японии, ее культуре и обычаях, женат на японке, устроил свой быт на японский манер. Немаловажно то, что Пассан вдохновлен идеальной, рафинированной Японией: культом самураев, традиционной философией, эстетикой, национальной музыкой — в общем, всем тем, что в современной высокотехнологичной стране восходящего солнца является разве что картинками на экспорт.
Жена Пассана постоянно подчеркивала, что его представления о ее родине неправдоподобны. Наоко вполне комфортно чувствовала себя в Европе и была не в восторге от того, что муж воспринимает ее в какой-то степени трофеем. Он даже как-то подарил ей тот самый кайкен, ориентируясь на многовековые традиции — противоречивый, надо сказать, по толкованию смыслов подарочек.
Читать далее
В-Глаз от Елены Блонди. Великое соблазнение в канадской глубинке
После блужданий по топам был усмотрен и посмотрен чудесный фильм с ни о чем не говорящим названием «Большая афера». Как выяснилось, в оригинале он иронично зовется «Великое соблазнение» (The Grand Seduction)
Побережье Канады, крошечная гавань Тикл-Хед, бывшая рыбацкая (ныне промысел запрещен), совершенная глушь, которая не может привлечь ничем абсолютно, кроме стандартных живописно-диких окрестностей.
Работы нет, цивилизации практически нет, даже мобильной связи нет, и главная печаль жителей — нет своего врача.
Без него не будет работы, потому что не построят небольшой завод, с нужным количеством рабочих мест.
Дела так паршивы, что мэр Тикл-Хеда (в переводе зачем-то — Гадюкино) уезжает, практически бежит, тайком ночью, получив работу в ближайшем (до которого еще самолетом) городе.
И тут случайно — доктор! Лощеный молодой человек, пластический хирург с другого конца света, которого поймали в аэропорту с дозой кокаина в ручной клади. Теперь ему предстоит месяц бесплатной отработки в стране, и надо же — именно в Тикл-Хеде. А жителям гавани нужно — кровь из носу — сделать их родные места настолько привлекательными для столичного мачо, чтобы тот захотел подписать пятилетний контракт. В эдакой-то глуши!
Читать далее
Елена Блонди. По ходу чтения. Дэвид Духовны «Брыки F*cking Дент»
По совету Лены Тепляшиной прочитала на Литресе легальный отрывок романа Дэвида Духовны «Брыки F*cking Дент» (перевод Шаши Мартыновой), и по нескольким большим страницам (не книжным, сетевым) могу сказать, что написан роман очень и очень хорошо. Хотя и сложно.
Сложности тут отдельно связаны с бытом чужой страны, реалиями, которые не-американцу малопривычны, так как в каждой стране они свои.
А еще это спортивный роман, где третьим героем сюжета, кроме основных — взрослого сына-неудачника Теда с нелепой псевдорусской фамилией Сплошелюбов и с прозвищем Хосе Арахис (писателя, который никак не нащупает собственную тему) и его умирающего от рака отца, является американский бейсбол и команды «Редсокс» и «Янки».
Читать далее
В-Глаз от Елены Блонди. Неторопливое кино о больших скоростях
«Самый быстрый «Индиан»
Хороший и очень неторопливый фильм про очень большие скорости. Энтони Хопкинс сыграл гонщика-мотоциклиста Берта Монро из Новой Зеландии, который двадцать лет доводил до ума старый мотоцикл «индиан», потом (в возрасте 68-ми лет) поехал с ним в Америку, чтобы на соленых равнинах озера Боневилль победить и обогнать всех подряд на чудовищно старом и диком с виду драндулете.
Интересно, что на момент съемок фильма Энтони Хопкинсу было ровно столько же лет, сколько Берту в кино — шестьдесят восемь.
Читать далее
В-Глаз от Елены Блонди. Создавая настроение: два рождественских подарка
Вдруг (или не вдруг совсем?) смотрим всякие рождественские фильмы. Хо-хо-хо!
Попался один хороший смешной:
«Четыре рождества» с Винсом Воном и Риз Уизерспун, которые играют молодую пару без обязательств, жаждущую избежать нудных семейных визитов в праздничный день, но в итоге вынужденных отбыть четырехкратную повинность — все их родители живут отдельно с новыми дружками и подружками.
По ходу визитов вскрываются неловкие детские тайны и явлена зрителям и самим героям галерея вроде бы чудовищно ненормальных родственников, каждый из которых повернут на чем-то нелепом. Но в итоге становится ясно, что именно это многообразие не-нормы и есть плавное течение жизни. И она намного прикольнее, чем выверенная стильная жизнь успешной пары, ставящей галочки на карте мира после посещения очередной пляжной страны очередного отпуска только вдвоем.
Читать далее
Литературная вселенная. Василий Аксенов. Непривычный американец
Сэлинджер в период службы в армии
источник
Вот передо мной книга, написанная Дж. Д. Сэлинджером, таинственным человеком из Соединенных Штатов, и переведенная Ритой Яковлевной Райт-Ковалевой, моей соседкой по дому на Второй Аэропортовской. Талант выдающегося писателя и талант переводчика, людей столь далеких друг от друга, соединились в небольшой книжке для новой, русской уже, жизни.
Повести и рассказы, вошедшие в эту книжку, в последние годы появлялись на страницах нашей периодики и вызывали чрезвычайно живой, чуть ли не трепетный интерес читателей. Дело тут, кажется, состоит в появлении перед нами нового американца, героя этих произведений – американца Дж. Д. Сэлинджера.
Читать далее
Елена Блонди. По ходу чтения. «Московская сага» Василия Аксенова
Днвнк чтн. Аксенов Василий (Павлович)
Московская сага, три романа
Отменно написанная книга, оторваться от чтения тяжело, местами она, конечно, чересчур мужская, там, где автор углубляется в обще-политические темы и пишет о дислокациях и расположении войск. Но когда уходит в сторону человеческих тем, любых — от мирных посиделок на даче до тех же военных эпизодов или лагерных — книги становятся тем самым, главно-книжным, когда — «ну, вот еще страницу и пойду делать дела… Ладно, еще полчаса и точно, пойду».
ЗЫ. уточнение о «чересчур мужской», да простит меня автор, который тоже и уже, наверное, реинкарнировался по примеру части своих персонажей, для меня-читателя «игры в солдатики» в любой области чтения — все-таки минус, если дело касается не специальной литературы. Отдельно от настоящей специальной есть, как бы это назвать, «специальная литература для м и ж», представьте, например, настольной книгой обычной домохозяйки «Мемуары маршала Жукова». У домохозяйки место таких военных мемуаров займет, например, книга по вязанию или декольтированный дамский романчик.
Вот у Аксенова, как мне показалось, такие жуково-мемуарные страницы (десятки страниц) в саге есть и читать их менее интересно, чем, например, чудовищный путь по войне юноши Митьки Сапунова, собранный из последовательных эпизодов, не глобальных, с планами и дислокациями, а принадлежащий именно Митьке.
Вот у Аксенова, как мне показалось, такие жуково-мемуарные страницы (десятки страниц) в саге есть и читать их менее интересно, чем, например, чудовищный путь по войне юноши Митьки Сапунова, собранный из последовательных эпизодов, не глобальных, с планами и дислокациями, а принадлежащий именно Митьке.
Но они нужны. Наверное.
Александръ Дунаенко. «Хреновое поле» Людмилы Коробицыной
В далёкие советские времена у меня были друзья, которые переписывали литературные произведения запрещённых авторов. Булгакова, Гумилёва, Солженицына, Мандельштама. Я любил литературу, но сам никогда от руки ничего не переписывал. И говорить, что лень – неубедительно. Очевидно, что мои друзья любили литературу больше, чем я.
Потом об этом периоде, когда литература распространялась в рукописях, стало забываться. Пришли времена, когда и прочитать можно всё, что угодно и размножить в тысячах копий в прекрасном качестве.
И уж прийти мне в голову не могло, что уже в настоящее время я сам сяду за клавиатуру и буду слово за словом набирать текст понравившейся книги.
А – сел.
Перепечатывал и… ком стоял в горле…
Да, я читал этот рассказ раньше. И уже, вслед за автором, всё пережил.
Но… Снова читаю, печатаю и… опять…
Читать далее