Николай Желунов. Комментарий к стартующему конкурсу РВАНАЯ ГРЕЛКА
Те писатели, кто в нее играет, часто верят, что это приносит какую-то пользу им, как литераторам. Притом многие признаются, что вне конкурсов ничего не пишут — потому что не хочется. Когда спрашиваю их: почему так? Отвечают – потому что Грелка это драйв и адреналин, а без него как творить? Так говорят и успешные игроки, и те, кто редко выходит во второй тур. Я и сам много лет отдал конкурсам и прочувствовал это на себе.
С точки зрения психологии, литконкурсы для многих становятся формой зависимости. Приходя в игру, молодой автор испытывает массу эмоций. Во-первых, он прикасается к миру серьезной литературы (известные авторы задают темы, а раньше они еще и играли вместе с неофитами). Во-вторых, целый спектр чисто игровых удовольствий: угадывание (в том числе известных авторов – хотя они давно не играют), соревнование, боление за рассказы и игроков. В-третьих, он получает подкрепление своим графоманским, ой простите, литературным устремлениям – вот же, целая толпа таких же, как он, будущих достоевских и стругацких, и я среди них. Долгий период ожидания результатов усиливает кайф от их получения. Любое место в тройке, шестерке, десятке, двадцатке и просто в финале, а порой и место в группе в первом туре – достижение.
Читать далее
Женя Павловская. «Не жалею, не зову, не плачу…»
Старинные слова — мой неразменный антиквариат. В быту бесполезны, коммерческой ценности не имеют, но жизнь украшают. Некоторые слова жадно присваиваешь — чур, мое! На какие-то косишься равнодушно.
Мне в жизни повезло общаться с несколькими очаровательными красавицами — восьмидесятилетними дамами, окончившими Смольный, Петер-шуле или просто петербургскую гимназию, умеющими вести светский разговор на нескольких языках, величаво-снисходительными к людским слабостям, за долгую многотрудную жизнь понявшими малую цену вещей и вес доброты. Все меньше их — уходят с извиняющейся улыбкой, стараясь не обеспокоить мчащееся куда-то без оглядки молодое поколение.
Читать далее
Шура Ронин VS Саша Н. Боско. Шкуры жизни — смены и намеренные утраты
Шура Ронин:
Что ты читаешь, когда хочется вылезти из своей шкуры (содрать с себя шкуру из невыносимости бытия, как противопоставление позитивной смене ролей и масок)?
Саша Н. Боско:
Боюсь, что моя жизненная позиция не включает в себя стремление остановить вселенную, чтоб немедленно с нее сойти и где-то там исчезнуть (это просто наблюдение за собственным жизненным опытом).
Потому мне придется ответить на другую грань твоего вопроса, воспользовавшись тем, что он уже задан, то есть все же — о смене ролей и масок…
Но я не имею в виду обыденный эскапизм, когда читатель перевоплощается в Индиану Джонса и мчится на грузовике, выхватывая и постреливая… Инди можно заменить на Клеопатру, суть же не изменится.
Если я скидываю собственную шкуру, мне нравится залезть в шкуру головы и сердца напрочь сторонней личности, которая думает, не как я и чувствует, не как я. По мне, прекрасен для этой цели Генри Миллер. Он умен, авантюрен, он побыл и распутником, и бродягой, и семьянином, и созидателем. И сумел нам все это рассказать. Читая прозу Генри, именно вылезаешь из своей шкуры, залезая в его. И это вдохновляет, встряхивает и дает сил на дальнейшие подвиги уже в собственной шкуре.
Читать далее
ЗАБОР. Игорь Загоруйченко (Ulus). О новых языках — привет тебе, неохабальский!
Что ж, это должно было случиться. Вслед за древнегреческим, за высокой латынью, за квэнья и санскритом в (славную, хоть и малоподвижную) семью мёртвых классических языков вошёл, наконец, и старо-олбанский.
На мой незамутнённый лингвистикой взор, он стал соответствовать двум архиважным критериям. Во-первых, конечно, это собственно мёртвость. В самом деле, никто не говорит уже на олбанском ни в письменной, ни в живой речи. Разве что редкий пожилой сноб-падонок в приступе сенильной ностальгии ввернёт какую-нибудь «аццкую сотону» или прилепит в каменте метаконструкцию КГ/АМ. Большая часть носителей давно уже убилась апстену, в метафорическом или житейском смысле.
Читать далее
Елена Блонди — Сергей Рок. Три вопроса в день рождения
По техническим причинам и человеческим, это интервью выходит не в день рождения писателя Сергея Рока, но оно создавалось именно как часть поздравлений и празднования.
Тем более, если есть повод для праздника, почему бы не продлить его (праздник).
Встречайте. Новые три вопроса в уже традиционном двойном блиц-интервью портала «Книгозавр». Елена Блонди задает их Сергею Року, а он, ответив, обдумает свои вопросы, которые позже предложит ей. Тем более, у Елены тоже в феврале день рождения.
Вопрос 1:
Сколько последовательных жизней ты прожил к нынешнему дню рождения? Можешь каждую охарактеризовать парой слов?
Рок
Надо полагать, что смена состояний позволяет наметить что-то одно важное и большое. Я об этом думал, но я думаю, параллельно несколько жизней происходит во сне. Реальность сложнее. Конечно, смену состояний можно прослеживать в творчестве, но получается так, что чем дальше, тем сложнее форма. Да, но и о последовательных жизнях можно сказать даже и не с точки зрения личностного роста, а именно напрямую. Одна жизнь, другая. Насчитаем ли штук 10. Ну наверное. 10. Вопрос ныне выглядит сложнее, чем много лет назад, потому как последовательный стэк сменился многомерным массивом, и парой слов я это не охарактеризую.
Однако, вопрос только кажется простым. Нет, сейчас я опишу, как совсем недавно во сне выглядело попадание в свое собственное произведение. Сначала был подготовительный сон, я приехал на несуществующий район и удивлялся, что могут быть такие странные дома, такие улицы, я даже прикинул в реальности, где это – но на этом месте сейчас нет ничего, только поля и трасса. Я посещал несуществующих друзей и концентрически радовался. Я нашел музыкальный магазин, и туда приходили какие-то еще человеки с портами – по типу usb в голове – встал к розетке, тащишься. Словом, всяческие биороботы, которых я толком не запомнил.
Читать далее
Элтон Иван и КамераКунста. Акция 2018. Вопросы Марлене Куяльник
Марлена Куяльник — независимый литературный рецензент, имеет в своем послужном списке несколько связанных с литературой профессий: учитель, библиотекарь, редактор, корректор, журналист, книгопродавец, директор литературного клуба в небольшом южном городе, автор ряда статей в сетевых и бумажных изданиях, литературный негр, и, как смеется сама Марлена Владленовна, читатели, покопавшись в ее биографии, наверняка обнаружат еще столько же мест работы, связанных именно с литературой.
1. Недавно читал статью, где редактор толстого журнала говорил о смерти бумаги. Но это одна сторона медали – например, вчера ко мне зашел знакомый, а шел он из книжного магазина, и при нем было четыре жутко толстых тома. Он говорит – нет, книга навсегда. Но я подумал – но я сам читаю только электронные, это так удобно. Но как бы так спросить, как еще никто не спрашивал? Можно ли уже сейчас сказать, что бумажная книга – это как винил? Вот я сам люблю винил, и ценю его больше, чем всякие технологичные фишки. Книга на бумаге – это уже теперь винтаж?
Читать далее
Елена Блонди. Люди, которые читают книги. Книги, которые читают люди. Николай Лисник, благотворительный проект «Прикоснись сердцем»
Елена Блонди:
Когда я увидела вас впервые, именно тут, за стеклом магазина, вы читали книгу. Я, как человек, имеющий дело с книгами и чтением всю жизнь, сразу отметила этот волшебный, хотя внешне неяркий диссонанс – человек в окружении самых продвинутых гаджетов, мало того, человек, которому принадлежит целая сеть магазинов, торгующих этими самыми гаджетами, — читает обычную книгу. Бумажную. А вокруг – мониторы, телевизоры, смартфоны, электронные книжки, веб-камеры, фотоаппараты, видеокамеры…
Поэтому первый вопрос возник сам.
Книга. Что за книга? И почему — книга?
Читать далее
Алла Новикова-Строганова. Где бьётся сердце Диккенса
Алла Новикова-Строганова –
доктор филологических наук,
член Союза писателей России
город Орёл
Где бьётся сердце Диккенса
(в год 205-летия писателя)
Великий английский романист Чарльз Диккенс (1812–1870), юбилей которого отмечается в этом году, – наиболее родственный по духу русской классике зарубежный писатель.
В России Диккенс стал известен уже с появления первых переводов в 1830-е годы, в «гоголевский период» развития русской литературы. Отечественная критика сразу обратила внимание на общность художественной манеры Н.В. Гоголя и Диккенса. Критик журнала «Москвитянин» С.П. Шевырёв, подчеркнув в английском авторе «талант свежий и национальный», одним из первых заметил, что «Диккенс имеет много сходства с Гоголем» [i]. Близкое родство талантов отразилось и в таких определениях христианского богослова, славянофила А.С. Хомякова: «Два родных брата», «Диккенс, меньшой брат нашего Гоголя» [ii].
Деятельная и могучая вера в Бога, умение видеть то, чего, как говорил Гоголь, «не зрят равнодушные очи», сближали Диккенса с русскими классиками. «Великим христианином» называл английского романиста великий русский писатель-христианин Ф.М. Достоевский. В «Дневнике писателя» (1873) он подчёркивал: «Между тем мы на русском языке понимаем Диккенса, я уверен, почти так же, как и англичане, даже, может быть, со всеми оттенками; даже, может быть, любим его не меньше его соотечественников. А, однако, как типичен, своеобразен и национален Диккенс!» [iii]. Достоевский признавал благотворное влияние, которое оказывало на него диккенсовское творчество: «Никто меня так не успокаивает и не радует, как этот мировой писатель» [iv].
Л.Н. Толстой ценил Диккенса как писателя безошибочного нравственного чутья. Н.С. Лесков, шедший в литературе своим самобытным путём «против течений», также высоко оценивал «английского писателя с именем, с которым очень приятно ставить своё имя» [v], узнавал в нём родственную душу, был увлечён его творчеством. Русские писатели были внимательными читателями и знатоками произведений Диккенса, видели в нём своего союзника.
Читать далее
Ольга Шатохина. Итоги премии «Terra Incognita»
Итоги премии «Terra Incognita»
На Московской международной книжной выставке-ярмарке состоялась торжественная церемония награждения лауреатов премии «Terra Incognita», которая присуждается за литературные произведения, гуманитарные исследования, а также достижения в области искусства.
Славенко Терзич
В номинации «История Отечества» премией награжден посол Республики Сербия в России Славенко Терзич за книгу «Старая Сербия. Драма одной европейской цивилизации», которая повествует о центральной части Сербии, где на протяжении веков происходило столкновение интересов европейских держав между собой и с Турцией.
Читать далее
Анастасия Черкасская. Дом, где веселые музы шалят…
В переводе с греческого слово «музей» означает «дом муз», именно дом, где веселые музы шалят и с хохотом пробегают по анфиладам комнат, а не морг, где музы уже успокоены, упорядочены и каталогизированы. Все это значит, что и приходящие к музам в дом должны чувствовать себя гостями — желанными и веселыми (кто же ходит в гости в мрачном духе?), а не посетителями усыпальницы, где положено тяжко молчать или переговариваться робким шепотом, постоянно чувствуя пробегающий холодок.
Наверное, есть среди наших музеев настоящие — те, что дома с живыми и ощутимыми музами, где можно вдохновиться и уйти окрыленным, но морги тоже попадаются часто. Даже слишком часто. Охраняют их строгие мойры, при которых даже кашлянуть страшновато.
Читать далее