В-Глаз от Елены Блонди. Неторопливое кино о больших скоростях
«Самый быстрый «Индиан»
Хороший и очень неторопливый фильм про очень большие скорости. Энтони Хопкинс сыграл гонщика-мотоциклиста Берта Монро из Новой Зеландии, который двадцать лет доводил до ума старый мотоцикл «индиан», потом (в возрасте 68-ми лет) поехал с ним в Америку, чтобы на соленых равнинах озера Боневилль победить и обогнать всех подряд на чудовищно старом и диком с виду драндулете.
Интересно, что на момент съемок фильма Энтони Хопкинсу было ровно столько же лет, сколько Берту в кино — шестьдесят восемь.
Читать далее
В-Глаз от Елены Блонди. Создавая настроение: два рождественских подарка
Вдруг (или не вдруг совсем?) смотрим всякие рождественские фильмы. Хо-хо-хо!
Попался один хороший смешной:
«Четыре рождества» с Винсом Воном и Риз Уизерспун, которые играют молодую пару без обязательств, жаждущую избежать нудных семейных визитов в праздничный день, но в итоге вынужденных отбыть четырехкратную повинность — все их родители живут отдельно с новыми дружками и подружками.
По ходу визитов вскрываются неловкие детские тайны и явлена зрителям и самим героям галерея вроде бы чудовищно ненормальных родственников, каждый из которых повернут на чем-то нелепом. Но в итоге становится ясно, что именно это многообразие не-нормы и есть плавное течение жизни. И она намного прикольнее, чем выверенная стильная жизнь успешной пары, ставящей галочки на карте мира после посещения очередной пляжной страны очередного отпуска только вдвоем.
Читать далее
Литературная вселенная. Василий Аксенов. Непривычный американец
Сэлинджер в период службы в армии
источник
Вот передо мной книга, написанная Дж. Д. Сэлинджером, таинственным человеком из Соединенных Штатов, и переведенная Ритой Яковлевной Райт-Ковалевой, моей соседкой по дому на Второй Аэропортовской. Талант выдающегося писателя и талант переводчика, людей столь далеких друг от друга, соединились в небольшой книжке для новой, русской уже, жизни.
Повести и рассказы, вошедшие в эту книжку, в последние годы появлялись на страницах нашей периодики и вызывали чрезвычайно живой, чуть ли не трепетный интерес читателей. Дело тут, кажется, состоит в появлении перед нами нового американца, героя этих произведений – американца Дж. Д. Сэлинджера.
Читать далее
Переводы Елены Кузьминой. Мемуары Моби (окончание)
Окончание
Отрывки из интервью, июнь 2016, источник
Как возник замысел этой книги (мемуаров)?
Моби: Лет пять назад я был на вечеринке в Бруклине, и рассказывал там всякие истории о том, каким был Нью-Йорк в 80-е и 90-е годы. Многие из тех, кто был там и слышал мои рассказы, по-настоящему впечатлились – поскольку все они приехали в Нью-Йорк совсем недавно. И кто-то из них заметил: «Такие интересные рассказы, вам следовало бы их записывать». Это дало начало моей книге воспоминаний.
В название книги вынесено название одной из ваших песен, «Porcelain«, или были еще какие-то причины?
Моби: Ну, это одна из моих самых известных песен… Потом, фарфор – он такой белый и хрупкий, и я тоже белый и хрупкий. В книге случается рецидив: где-то посередине из трезвенника-христианина я превращаюсь в алкоголика, волочащегося за стриптизершами и часто блюющего во всяческие фаянсовые и фарфоровые унитазы. Так что, по-моему, это подходящее название для книги.
Читать далее
Елена Блонди. По ходу чтения. «Московская сага» Василия Аксенова
Днвнк чтн. Аксенов Василий (Павлович)
Московская сага, три романа
Отменно написанная книга, оторваться от чтения тяжело, местами она, конечно, чересчур мужская, там, где автор углубляется в обще-политические темы и пишет о дислокациях и расположении войск. Но когда уходит в сторону человеческих тем, любых — от мирных посиделок на даче до тех же военных эпизодов или лагерных — книги становятся тем самым, главно-книжным, когда — «ну, вот еще страницу и пойду делать дела… Ладно, еще полчаса и точно, пойду».
ЗЫ. уточнение о «чересчур мужской», да простит меня автор, который тоже и уже, наверное, реинкарнировался по примеру части своих персонажей, для меня-читателя «игры в солдатики» в любой области чтения — все-таки минус, если дело касается не специальной литературы. Отдельно от настоящей специальной есть, как бы это назвать, «специальная литература для м и ж», представьте, например, настольной книгой обычной домохозяйки «Мемуары маршала Жукова». У домохозяйки место таких военных мемуаров займет, например, книга по вязанию или декольтированный дамский романчик.
Вот у Аксенова, как мне показалось, такие жуково-мемуарные страницы (десятки страниц) в саге есть и читать их менее интересно, чем, например, чудовищный путь по войне юноши Митьки Сапунова, собранный из последовательных эпизодов, не глобальных, с планами и дислокациями, а принадлежащий именно Митьке.
Вот у Аксенова, как мне показалось, такие жуково-мемуарные страницы (десятки страниц) в саге есть и читать их менее интересно, чем, например, чудовищный путь по войне юноши Митьки Сапунова, собранный из последовательных эпизодов, не глобальных, с планами и дислокациями, а принадлежащий именно Митьке.
Но они нужны. Наверное.
Переводы Елены Кузьминой. Мемуары Моби (продолжение)
Часто Моби с матерью останавливались у её богатых родителей в Дарьене, штат Коннектикут – было мило, но мальчик постоянно стыдился своей бедности.
Во второй части мемуаров мать Моби умирает от рака – и происходит странный, почти неправдоподобный случай, связанный с её похоронами:
Читать далее
Александръ Дунаенко. «Хреновое поле» Людмилы Коробицыной
В далёкие советские времена у меня были друзья, которые переписывали литературные произведения запрещённых авторов. Булгакова, Гумилёва, Солженицына, Мандельштама. Я любил литературу, но сам никогда от руки ничего не переписывал. И говорить, что лень – неубедительно. Очевидно, что мои друзья любили литературу больше, чем я.
Потом об этом периоде, когда литература распространялась в рукописях, стало забываться. Пришли времена, когда и прочитать можно всё, что угодно и размножить в тысячах копий в прекрасном качестве.
И уж прийти мне в голову не могло, что уже в настоящее время я сам сяду за клавиатуру и буду слово за словом набирать текст понравившейся книги.
А – сел.
Перепечатывал и… ком стоял в горле…
Да, я читал этот рассказ раньше. И уже, вслед за автором, всё пережил.
Но… Снова читаю, печатаю и… опять…
Читать далее
Елена Блонди. Автор печального образа. По ходу чтения рассказов Ф.С.Фицджеральда
Сборник»Новые мелодии печальных оркестров» мне не понравился, как и сборник «Издержки хорошего воспитания», а вот «Три часа между рейсами» — очень хорошая книга.
Вернее, она хороша в той части, где собраны рассказы Фицджеральда, опубликованные в журнале «Эсквайр», просто рассказы, разные такие рассказы.
Я начинала читать с предубеждением, помня о том, что Ф.С. был в то время самым высокооплачиваемым автором журнальных рассказов, боялась я, что увижу нечто сервильно-гладкое, учитывающее вкусы покупателей журнала.
Но нет. Они очень разные, эти рассказы, очень искренние. Почти все после прочтения оставляют, кроме обычной переполненности прочитанным, еще и восхищение талантом автора, который сумел, вот так, коротким предложением или парой слов завершить текст, мгновенно поднимая его в небо.
Я пишу и потому вижу эти ключевые точки, эти рычаги, помогающие словам становиться мощными летательными аппаратами. Или птицами. Как та фраза о девочке, которая плакала на качелях, в рассказе «Утро барбоса».
Читать далее
Ольга Кай. Носорог-книголюб
Эта замечательная стойка для бук-кроссинга стоит на набережной самого крупного из Фриульских островов (Франция). Хотелось бы сказать, что носорог смотрит на Марсель, но он от него отвернулся почему-то.
