Journ. Практика чтения.

15 сентября в мире отмечают Международный день Точки (International Dot Day), который появился после выхода книги «Точка» Питера Рейнольдса о девочке Ватши. Ватши не хотела и не умела рисовать, и тогда учитель просто предложил ей поставить точку на листе бумаги. В итоге девочку ждала персональная выставка и мировая слава. О том, как эта книга может помочь родителям лучше понять ребенка и о пользе детского чтения, «Воркингмаме» рассказала арт-терапевт Анна Ше.
точка

Анна Ше – практикующий арт-терапевт (МА, Clinical Art Therapy, University of Long Island, NY, USA), член Американской Арт-терапевтической Ассоциации. Ведет развивающую арт-терапевтическую программу в Центре Современного Искусства ГАРАЖ, является основателем и директором Студии арт-терапии «САМО» на базе Центра Дизайна ARTPLAY.
Читать далее

Sivaja_cobyla. О КОНЦЕ РОМАНА БЕЗ КОНЦА

Майкл Каннингем - Начинается ночь

Роман Майкла Каннингема «Начинается ночь» поразил меня своей концовкой, причем я имею в виду не ее содержательную часть, а ее наличие. Откровенно говоря, я была совершенно уверена, что у неторопливого повествования о рефлексии сорокалетнего галерейщика средней руки возможен лишь открытый финал. По мере продвижения к последним страницам, я все более укреплялась в своих ожиданиях, поскольку все сюжетные ходы по логике вещей просто не могли иметь сколько-нибудь определенной развязки.
Ну чем конкретным может закончиться переживание героем собственного несостоятельного отцовства и как следствие постоянного чувства вины перед дочерью за когда-то недоданную любовь? Смысл и определенное удовольствие этих переживаний в них же самих. Пока герой, Питер Харрис, лелеет свою вину, в нем живет надежда на возможность что-то изменить, а вот понять, что ничего в прошлом уже не изменишь, а в настоящем его желания слишком вялы, очень уж сложно для такого высокодуховного человека, как Питер Харрис.
Читать далее

Воскресное чтение. Николай Эрдман «Самоубийца»

(чтение Владимира Николаева)

Cover image

Действующие лица

 

Подсекальников Семен Семенович.
Мария Лукьяновна – его жена.
Серафима Ильинична – его теща.
Александр Петрович Калабушкин – их сосед.
Маргарита Ивановна Пересветова.
Степан Васильевич Пересветов.
Аристарх Доминикович Гранд–Скубик.
Егорушка (Егор Тимофеевич).
Никифор Арсентьевич Пугачев – мясник.
Виктор Викторович – писатель.
Отец Елпидий – священник.
Клеопатра Максимовна.
Раиса Филипповна.
Старушка.
Олег Леонидович.
Молодой человек – глухой, Зинка Падес­пань, Груня, хор цыган, два официанта, модистка, портниха, два подозрительных типа, два мальчика, трое мужчин, церковные певчие – хор, факельщики, дьякон, две старушки, мужчины, жен­щины.

Действие первое

Комната в квартире Семена Семеновича. Ночь.

Явление первое

На двуспальной кровати спят супруги Подсекальниковы – Семен Семенович и Мария Лукьяновна.

Семен Семенович. Маша, а Маша! Маша, ты спишь, Маша?
Мария Лукьяновна (кричит). А-а-а-а-а…
Семен Семенович. Что ты, что ты – это я.
Мария Лукьяновна. Что ты, Семен?
Семен Семенович. Маша, я хотел у тебя спросить… Маша… Маша, ты опять спишь? Маша!
Мария Лукьяновна (кричит). А-а-а-а-а…
Семен Семенович. Что ты, что ты – это я.
Мария Лукьяновна. Это ты, Семен?
Семен Семенович. Ну да, я.
Мария Лукьяновна. Что ты, Семен?
Семен Семенович. Маша, я хотел у тебя спросить…
Мария Лукьяновна. Ну… Ну, чего ж ты, Семен… Сеня…
Семен Семенович. Маша, я хотел у тебя спросить… что, у нас от обеда ливерной колбасы не осталось?
Мария Лукьяновна. Чего?
Семен Семенович. Я говорю: что, у нас от обеда ливерной кол­басы не осталось?
Мария Лукьяновна. Ну знаешь, Семен, я всего от тебя ожида­ла, но чтобы ты ночью с измученной женщиной о ливерной колбасе разговаривал – этого я от тебя ожидать не могла. Это такая нечуткость, такая нечуткость. Целые дни я как лошадь какая-нибудь или муравей работаю, так вместо того, чтобы но­чью мне дать хоть минуту спокойствия, ты мне даже в кровати такую нервную жизнь устраиваешь! Знаешь, Семен, ты во мне этой ливерной колбасой столько убил, столько убил… Неуже­ли ты, Сеня, не понимаешь: если ты сам не спишь, то ты дай хоть другому выспаться… Сеня, я тебе говорю или нет? Семен, ты заснул, что ли? Сеня!
Семен Семенович. А-а-а-а-а…
Мария Лукьяновна. Что ты, что ты – это я.
Семен Семенович. Это ты, Маша?
Мария Лукьяновна. Ну да, я.
Семен Семенович. Что тебе, Маша?
Мария Лукьяновна. Я говорю, что если ты сам не спишь, то ты дай хоть другому выспаться.
Семен Семенович. Погоди, Маша.
Мария Лукьяновна. Нет уж, ты погоди. Почему же ты в нуж­ный момент не накушался? Кажется, мы тебе с мамочкой все специально, что ты обожаешь, готовим; кажется, мы тебе с мамочкой больше, чем всем, накладываем.
Семен Семенович. А зачем же вы с вашей мамочкой мне боль­ше, чем всем, накладываете? Это вы незадаром накладываете, это вы с психологией мне накладываете, это вы подчеркнуть перед всеми желаете, что вот, мол, Семен Семенович нигде у нас не работает, а мы ему больше, чем всем, накладываем. Это я понял, зачем вы накладываете, это вы в унизительном смысле накладываете, это вы…
Мария Лукьяновна. Погоди, Сеня.
Семен Семенович. Нет уж, ты погоди. А когда я с тобой на суп­ружеском ложе голодаю всю ночь безо всяких свидетелей, тет-а-тет под одним одеялом, ты на мне колбасу начинаешь выгадывать.
Мария Лукьяновна. Да разве я, Сеня, выгадываю? Голубчик ты мой, кушай, пожалуйста. Сейчас я тебе принесу.(Слезает с кровати. Зажигает свечку, идет к двери.) Господи, что же это такое делается? А? Это же очень печально так жить.(Уходит в другую комнату.)

Явление второе

Темно. Семен Семенович молча лежит на двуспальной кровати.

Явление третье

В комнату возвращается Мария Лукьяновна. В одной руке у нее свеча, в другой – тарелка.
На тарелке лежат колбаса и хлеб.
Читать далее

Воскресное чтение. Владимир Николаев, стихи

огонь, костер, пейзажи 

ЛЕТНИЙ МЕМУАР

Пахнет тягучей лавандой
Белая ваша рука.
Месяц завис над верандой.
Лампа. Стакан молока.

Волосы кажутся нимбом,
Губы хмельнее медов,
Сердце трепещет, как рыба
В бредне из пламенных слов.

Дышат развратно жасмины,
Кот прикорнул на ковре.
Вы так бесстыдно невинны
В нашей любовной игре.

Знаю, что Вы мне — погуба,
Только сейчас для меня
Ваши холодные губы
Адского жарче огня.

Читать далее

III-й ВСЕУКРАИНСКИЙ ОТКРЫТЫЙ ФЕСТИВАЛЬ ПОЭЗИИ «ВАТЕРЛИНИЯ—2013»

(21 – 23 июня 2013 года, г. Николаев)


Организаторы: Благотворительный фонд «Николаев-2000», ВТС «Конгресс литераторов Украины» с участием областных организаций НСПУ и Союза писателей России.
Фестиваль проводится в г. Николаеве с 21 по 23 июня 2013 года.

ВНИМАНИЕ! ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ПОЭТИЧЕСКИЙ КОНКУРС
В РАМКАХ III-го ВСЕУКРАИНСКОГО ОТКРЫТОГО ФЕСТИВАЛЯ «ВАТЕРЛИНИЯ—2013»
Сроки проведения поэтического конкурса
Приём конкурсных произведений: с 20 марта по 20 мая 2013 года.
Объявление списка финалистов конкурса: 21 – 31 мая 2013 года.

Конкурс проводится в два этапа.
Читать далее

При-ле-те-ло. Ксана Коваленко «Опыт невинности»

Ольга Сквирская. Васильковые бусы. – Николаев: Издательство Ирины Гудым, 2010. – 64 с., илл.

Первая книга стихов Ольги Сквирской носит незатейливое лирическое название «Васильковые бусы». В этом сборнике зрелость и незрелость, искренность и заигрывание причудливо переплетены. Зрелость проступает уже в предисловии, когда Ольга Сквирская говорит  читателю: «Стихи не мои, а твои. Уже твои». Такая авторская скромность и ответственность за написанное подкупают.
Читать далее

ЛитМузей. Yarilo_mudrogon. Имена советского происхождения. Часть 2

Продолжение перечня имён советского происхождения.

1. Гайдар — от фамилии писателя Аркадия Гайдара
2. Гамма — от названия буквы греческого алфавита
3. Гарибальди — от фамилии Джузеппе Гарибальди
4. Гаррисон — от английской фамилии Гаррисон
5. Гвоздика — от названия цветка, ставшего одним из революционных символов («красная гвоздика»)
6. Гейша — от нарицательного существительного
7. Гелиан — от греч. Ἠέλιος (Helios) – «солнце»
8. Гелий, Гелия — от названия химического элемента гелий
9. Гемма — от нарицательного существительного «гемма»
10. Гений, Гения — от нарицательного существительного
11. Геодар — от соединения фонем «гео-» и «дар»
Читать далее

Переводы Елены Кузьминой. Биография Кэтрин Мэнсфилд / Katherine Mansfield (Kathleen Beauchamp), 1888-1923, biography. Часть вторая

Летом 1917 Мэнсфилд живет у Виржинии Вулф в Ашеме. Подозревая Оттолин Морелл в связи с Джоном Марри, Кэтрин разрывает отношения с ней.

В декабре 1917 года Мэнсфилд заболела, и вскоре ей был поставлен диагноз — туберкулез. Отказавшись от санатория, поскольку это отлучило бы её от писания, она воспользовалась единственной возможностью – на период английской зимы выехала за границу.

[Моэм: …отрывок из автобиографии Марри.
“Я поблагодарил его (доктора), распрощался с ним и поднялся к Кэтрин.
— Он говорит, что я должна поехать в санаторий, — были ее слова. — Но санаторий меня убьет. — Она бросила на меня быстрый испуганный взгляд. — Ты тоже хочешь, чтобы я уехала?
— Нет, — безнадежно ответил я. — Это ни к чему.
— Значит, ты веришь, что санаторий меня убьет?
— Верю.
— И веришь, что я поправлюсь?
— Да, — ответил я”.]

Писательница поехала во Францию, в Бэндол, остановившись в полупустой нетопленой гостинице, где развилась её депрессия. В феврале 1918 туда приезжает Ида Бейкер, чтобы ухаживать за подругой.
Читать далее

ЛитМузей. Букварь Кариона Истомина

Иеромонах Карион (Истомин; конец. 1640-х — 15 мая 1722) — иеромонах московского Чудова монастыря, писатель, придворный поэт, глава Московского печатного двора (4 марта 1698 — 15 ноября 1701).

Читать далее

Кристофер Бросиус «В библиотеке»

christopher-brosius1.jpg

Создатель серии ароматов с провокационным названием

I Hate Perfume

«Я ненавижу духи», парфюмер Кристофер Броусис рассказывает об аромате «В библиотеке»

In The Library bottle

Я всегда любил книги. Мне рассказывали — даже, когда еще сам не умел читать.
Когда был совсем маленьким, обожал сказки на ночь и просил, чтобы моя мама читала мне.
Ребенком я убегал в воображаемые миры от скучной и довольно тоскливой повседневной жизни. Став постарше, читал запоем и все время проводил в школьной библиотеке. Брал книги с дикой энергией и перечитал практически все, что там были.
Повзрослев, я переехал в Нью-Йорк, и круг моего чтения все расширялся, охватывая все новые интересные темы, возможно, довольно странные иногда, но тем не менее, увлекательные для меня. Сейчас я могу сказать, что чтение, было, пожалуй, самой важной частью моей жизни, и именно книги сделали меня тем, что я есть. Ведь даже желание стать парфюмером возникло в главном читальном зале Нью-Йоркской публичной библиотеки.
Читать далее