Полная иллюминация/Everything is illuminated.

Джонатан сафран Фоер/Лив Шрайбер.

2002/2005.

Юные двойняшки Ф первыми углядели останки повозкикрушения, всплывшие на поверхность: извивающиеся змейки белых ниток, бархатную перчатку с растопыренными пальцами, пустые катушки, зашмуценное пенсне, ягоды малины и ежевики, фекалии, рюши, осколки вдребезги разбитого пульверизатора, обрывок резолюции, истекающий алой кровью чернил: Я обязуюсь… Обязуюсь.» —  эту цитату из романа можно смело привести в качестве краткой, ёмкой метафоры самого этого произведения.  «...это не просто мальчик читает девочке вслух там, на чердаке, а все, кто когда-либо жил на земле читают ей» .  В этом романе есть практически всё. Практически всё, что  произрастает из очень простых, земных, обыденных и необходимых вещей.
К двадцати пяти годам каждый  среднестатистический человек в той или иной степени переживает  страх смерти и боязнь забвения — экзистенциальный ужас . А если этот молодой человек склонен к рефлексии? А если он к тому же «мальчик из хорошей еврейской семьи»? А если помимо прочего ему в восьмилетнем возрасте пришлось пережить страшный  несчастный случай ? Что ж, тогда (при наличии таланта)  результатом борьбы с экзистенциальным чудовищем может  стать блестящий роман, очень грустный по содержанию, но смешной и лёгкий для  восприятия.  “ Что хуже самой печали — это когда ты не можешь скрыть её от других». Печаль Фоера скрыта, однако читателю вряд ли уйти от собственной.
Читать далее →

У Алексея Виленовича сегодня день рождения. Я его последние несколько лет поздравляла по-разному. Как-то миниатюру написала, такую, что до сих пор самой нравится, ведь я не поэт ни разу и когда пишется нечто стихообразное, радуюсь и стараюсь больше такого не писать, чтоб не сделаться еще одной рядовой поэткой. К чему быть ещё одной поэткой, если есть Уморин, который пишет поистине прекрасные стихи.
Когда-то я штампованно сравнила их с хорошим вином, что от времени становится только лучше. И теперь, перечитывая, убеждаюсь, так оно и есть, время идет, а стихи набирают силы, пьянят, оставаясь в сердце надолго после того, как закроешь страницу.
Но снова, снова, как в предыдущей заметке о Лембите, скажу об однонаправленности сетевой популярности.
Читать далее →

Университет штата Юта, одна из металлических книг, лежащих около Marriot библиотеки

Marinni

Я уже могу начинать любую заметку о Лембите Короедове словами о том, что мы давно знакомы.
Но нужно привлекать внимание читателя к тому, что писатель для него пишет, хотя, если честно, уже надоедает хватать за пуговицу и тянуть, уговаривая.
Ситуация с Лембитом сложилась такая (как и со многими блогерами, пишущими кроме постов еще что-то). Он прирожденный блогер, у него замечательный журнал. И одновременно он прекрасный писатель, у него чудесная проза. Жизнь показывает, что у таких авторов появляются две категории читателей. Одним хватает журнала, другие предпочитают прозу. Хотелось бы, чтоб эти группы соединялись, перемешивались, и воспринимали Лембита Короедова не однобоко. Но желания одно, а реалии — другое.
Читать далее →

Перевод самого известного романа американского писателя Харви Джейкобса (автора в России, мягко говоря, малоизвестного) «Американский голиаф» на русский язык — это подарок.

Найти бы слова объяснить — почему.

Итак, в основе романа лежит удивительная история потрясшей Америку мистификации. В 1869-м году неподалёку от небольшого городка Кардиффа (штат Нью-Йорк) была обнаружена трехметровая каменная фигура. Несколько лет этот исполин считался одним из чудес Америки. До тех пор пока человек по имени Джордж Халл не признался в том, что изваяние было сделано по его заказу. Собственно говоря, через несколько лет другой человек по имени Рон Хаббард сказал, что если вы хотите заработать миллион — придумайте свою религию. И явил миру свою дианетику. А спустя ещё несколько лет на центральном ТВ СССР махали руками и грозно смотрели исподлобья красавцы не меньшие чем Халл и Хаббард. Суть мистификаций оставалась одна: «пока живут на свете дураки…».
Читать далее →

Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось вашим мудрецам. В частности, тяга питерских сочинителей к эгобеллетристике, – сколь необъяснимая, столь и неистребимая.
Знамо дело, все жанры хороши, кроме скучного. Потому «роман о себе» (на языке оригинала – «ватакуси сёсэцу») никаких нареканий не вызывает. Пиши на здоровье, коли есть о чем, – тогда, Бог даст, получится «Жизнь идиота». А коли не о чем, – не взыщи, выйдет более или менее отточенная банальность. Скорее всего – менее отточенная. Потому как весь запас отточенных банальностей исчерпал русский первопроходец жанра Довлатов.
Читать далее →