Удивительно, но вокруг этого автора довольно много случалось у меня совпадений и эпизодов в жизни. И потому я могу забавно и складно написать о том, что вокруг Фаулза, дабы плавно подвести читателя к мыслям о самих его романах.
Но не хочу сейчас и времени нет. А о главной причине догадывайтесь сами.
Скажу только несколько слов о прочитанном.
Пальцы слов Фаулза смазаны жиром, и — техническим. Внимание мое они удержать не могут, выскальзывает, и мне приходится снова и снова устраивать его в горсти слипшихся невнятных слов.
А оно снова выскальзывает. Ловить надоело. И чего ради?
Диагоналя текст, с тоской вспоминаю — то наполненный ветром роман Евгенидиса, то бьющие в нос запахи юга Франции у Зюскинда, горячие от солнца ягоды на дачном столе пушкинской «Барышни-крестьянки», да хоть (и по праву!) — блеск молодых зубов сына турецко-подданного!
Ро-ма-ны…
Так говорите, культовый писатель?
…………………………….
ЗЫ. Не могу отделаться от чувства, что двух самых неприятных героев полупрочитанных мною романов Фаулз писал с себя.